Луис изредка поглядывал через плечо на "шестерок" Орделла: трое здоровых парней сидели на полу фургона. Они были молчаливы и сосредоточенны, а в самом фургоне царил полумрак. Их можно было бы с легкостью принять за переселенцев, кочующих в поисках работы, если бы только не автоматы китайского производства, которые они сжимали в руках.
Орделл до сих пор ни словом ни обмолвился о цели этой утренней поездки, пока наконец, миновав по пути здания тюрьмы "Локсахатчи-Роуд" и проехав ещё несколько миль, он свернул с шоссе. Вдали темнели плантации сахарного тростника - полмиллиона акров отсюда и до Эверглейдс. Орделл взглянул в зеркало заднего обзора.
- Скоро будем на месте. Выезжаем на грунтовую дорогу... Да уж, добраться к нему не легко.
По обеим сторонам вдоль дороги, за прорытой вдоль неё сточной канавой, росли австралийские сосны. Еще несколько миль путешествия по ухабистой дороге, во время которого было слышно, как колотят о днище машины вылетавшие из-под колес автофургона комья земли и камешки, и вскоре далеко впереди, за деревьями показалось ранчо: аккуратный хозяйский дом из красного кирпича, амбар и загоны для скота, навес для техники с одной стороны, и сарай, собранный из гофрированного железа по другую сторону от дома. Луис старался держаться покрепче на своем сидении, в то время, как Орделл выруливал к ранчо, и фургон бросало на ухабах из стороны в сторону.
- Осторожный, черт. - Он снова взглянул в зеркало. - Теперь всем внимание. Глядеть, куда едем. Переезжаем через мост, и мы на его земле.
Автофургон прогрохотал по доскам, перекинутым через канаву, и Орделл снова взглянул назад.
- Видите вон ту большую железную хижину? Там он и держит все свои пушки и тому подобное военное барахло. У него на джипе установлен М-60. Его тоже нужно будет оторвать оттуда. Еще ручные гранаты. У него есть также несколько уже заряденных противтанковых гранотаметов, снабженных подробной инструкцией, как стрелять, и как затем избавиться от ставшего ненужным приспособления. Это оружие разового применения. Например, какой-нибудь государственный муж разъезжает в своем роскошном авто где-нибудь в Медельине - бам, и его нет.
Думаю, он там будет один, - продолжал Орделл. - Его жене надоело ходить здесь дозором и смахивать пыль с его пушек и прочего хлама. Она ушла от него. - Однако, выехав на подъездную дорожку, помыпанную гравием, он тут же возразил сам себе. - Нет, похоже, как раз сегодня утром наш общий приятель принимает гостей. Мотоциклы...
Позади пикапа были оставлены два "Харлея", и автофургон остановился рядом.
- Они сейчас на стрельбище, - пояснил Орделл. - Это за железным сараем.
Стрельбище представляло собой длинный прилавок под навесом, находившийся примерно в пятидесяти ярдах от дома. Там стояли двое. Еще дальше на столбах были укреплены мишени и насыпан высокий земляной вал, с виду напоминающий дамбу.
- Парочка "Рокеров за расизм", - пояснил Орделл, - практикуется, как они будут расстреливать нас, афро-американцев, когда мы займем дома в их кварталах и станем трахать их баб. А теперь всем залечь. Как только мы с Луисом выйдем, вы здесь затаитесь и будете сидеть тихо, как мышки. Ясно? В окна не выглядывать. Начало стрельбы в доме будет для вас сигналом. Выходите и убираете рокеров. Таково ваше задание в этой операции. Итак, индюшиная охота, всем все ясно? Слушайте.
С улицы, со стороны стрельбища доносились хлопки одиночных выстрелов.
- Стреляют из пистолетов, - пояснил Орделл. - У них мишени, на которых нарисованы страшилы-негры. Нигер, выходящий на них с мачете в руке знаете, такой тупой козел заслуживает смерти, если у него даже пистолета нет.
Луис снова взглянул назад через плечо. "Шестерки" принялись за кокаин, зачерпывая насыпанный в пакетик белый порошок чайными ложечками - у каждого была своя! - вдыхая его, и утирая нос рукавом.
- А pistocolos у нас и свои собственные имеются, - сказал Орделл, в очередной раз взглянув в зеркало, а затем вытащив из "бардачка" армейский автоматический "Кольт .45". Проверив пистолет, он сунул его в комбинезон, бросив Луису, - Ну что, готов? Идем. Раньше начнем, раньше кончим.
Луис вышел из машины, держа в руке "Моссберг", спрятанный в свернутой газете. Он поправил "Беретту", ствол которой больно упирался ему в пах, а затем вытащил надоевший пистолет из-за пояса - черт с ним - и оставив его на сидении, захлопнул дверцу. Луис зашел с другой стороны фургона, где его уже поджидал Орделл. Оглянувшись назад, он увидел, как из его "Тойоты", припаркованной рядом, выходит Мелани со своей плетеной сумкой через плечо. Мелани подошла к ним, и по всему было видно, что она пребывает не в самом радостном настроении.
- А вот и он, - сказал Орделл.
Он помахал кому-то рукой, и Луис взглянул в сторону дома.
- Как дела, Верзила?
Все ещё продолжая улыбаться, Орделл понизил голос:
- Вы только посмотрите на этого педрилу. Вообразил, небось, себя самим Адольфом Гитлером.
Перед крыльцом дома, широко расставив ноги в высоких солдатских ботинках, и подбоченясь, стоял огромный детина в защитного цвета камуфляжных штанах - как у военных во время "Бури в пустыне" - а также в футболке цвета хаки военного образца.