Макс невольно улыбнулся. Он перевел взгляд на Уинстона, который к тому времени уже закончил разговаривать по телефону и положил трубку.
- Слышал? Этот господин хочет от нас, чтобы мы за просто так, без залога, без приплаты к нему, оформили бы поручительство на двадцать пять штук за парня, который до этого семнадцать раз попадал под арест и не далее как несколько дней назад подстрелил полицейского.
Теперь улыбался и Уинстон.
Николет взглянул на него через плечо.
- Я прошу об одолжении. Что же в этом смешного?
- Вы ведете речь о парне, - продолжал Макс, - который при первой же возможности постарается удариться в бега. Он представляет угрозу для общества... Он пристрелит ещё кого-либо, может быть какого-нибудь очередного полицейского и поспешит смыться, а мы так и останемся при своих интересах.
Николет же, по-видимому, был с ним не согласен.
- Сначала выслушайте меня, ладно? Я гарантирую, что не выпущу его из своего поля зрения. Но даже если предположить невозможное, даже если он сбежит, то этих двадцати тысяч вы не лишитесь в любом случае. Это я вам обещаю. Я уже обо всем договорился с судьей. Она знает о каждом нашем шаге и о том, что это не ординарный случай поручительства.
- А что если она умрет, выйдет на пенсию, перейдет на другую работу, если её молнией убьет, в конце концов... так что, перестаньте, - отмахнулся Макс. - По-вашему, я что, похож на идиота? Думаете, я настолько выжил из ума, чтобы подписаться под гарантией на двадцать пять тысяч, имея в замен только ваше честное слово, что деньги по ней у меня никогда не стребуют? Он перевел взгляд на Уинстона. - Ты когда-нибудь слыхивал о чем-нибудь подобном?
- А как же. Я знаю, что один поручитель из Маями в свое время дал себя уговорить, - ответил Уинстон. - Тогда шла речь о десяти тысячах. После того, как подсудимый благополучно ударился в бега, дело передали в другой суд. Новый судья заявил, что ничему такому он верить не собирается, и нашему поручителю пришлось раскошелиться.
- Я принесу заверенную расписку, - поспешил предложить Николет.
Уинстон лишь молча покачал головой.
- Надеетесь, что суд подпишется под заявлением, утверждающим, что это поручительство "понарошку"? Тогда имейте в виду, что у них даже обычную доверенность бывает совсем непросто подписать. - Макс замолчал, а потом добавил: - Но вопреки моему здравому смыслу я частично готов пойти вам навстречу. Если вы все же найдете кого-нибудь, кто сможет внести залог, мы не станем брать с вас десяти процентов полагающегося нам вознаграждения. А как насчет вас? У вас есть дом?
- Он достался моей бывшей жене, - ответил Николет.
- Я вам сочувствую, - сказал Макс. - Кстати, другая причина, гарантирующая вероятнейший неуспех подобной затеи, в том, что все в их шайке уже будут знать, что Халон заключил с вами сделку. Он даже может сам подать им некий условный знак, означающий: "Я шпион". Одно из двух: или он сбежит, или его убьют свои же.
Николет снова пристально посмотрел на него.
- А я был уверен, что вы не откажетесь.
- Это почему же?
- Вы сами побывали в шкуре полицейского, и знаете каково это. Тем более, что вы и сами в накладе не остались бы.
- Я вам искренне сочувствую, - сказал Макс. - Но только о какой выгоде разговор?
- Ну, я полагаю, у вас тоже есть свои проблемы, - ответил Николет. Например, вы оформляете поручительство на какого-нибудь парня, а он вдруг исчезает?...
- В таком случае, мы отправляемся вслед за ним и доставляем обратно, не дал ему договорить Макс.
- Но именно этого-то парня вам и не удастся разыскать, потому что его безопасность надежно обеспечена федеральной программой по защите свидетелей. А что если кто-нибудь из ребят, на которых вы оформляете крупные поручительства, исчезнут подобным образом?
Макс взглянул на Уинстона.
- Похоже, он нам угрожает.
- А ты спроси у него, - сказал Уинстон, - давно ли его били последний раз?
Николет обернулся к нему, беззлобно усмехаясь.
- Да вы что, я же лишь пошутил. Мы же с вами на одной стороне.
- До тех пор, пока никто не переступает черту, - проворчал Уинстон.
Николет с невинным видом смотрел на Макса.
- Я же пошутил, только-то и всего.
Макс молча кивнул. Может быть и пошутил, а может быть и нет. Этот юнец был ещё слишком молод, чересчур настойчив и самоуверен, и теперь ему не терпелось поскорее добраться до Орделла Робби и засадить его за решетку. Против этого у Макса возражений не было, и поэтому он сказал:
- Советую вам проверить одного жука по имени Луис Гара, освобожден из тюрьмы пару месяцев назад - точнее не скажу, сам не знаю. Запросите "Общество взаимопомощи Глэдиса" в Маями. Попробуйте подобраться к нему. Я думаю, он выведет вас на Орделла.
Они ещё несколько минут поговорили о Луисе Гара, после чего Николет ушел.
- Тут тебе звонили, - сказал Уинстон после того, как они остались одни. - Назвали имя... - Уинстон заглянул в лежавший на столе перед ним блокнот. - Симона Харрисон, проживает на 30-й улице. Кто это?
Макс недоуменно покачал головой.
- Понятия не имею.
- Она ездит на "'85 Меркури".
* * *
Специально для Луиса Симона исполняла репертуар Марты и Ванделлас: на смену "Жаркой волне" пришли "Зыбучие пески". Луис сидел, кивая головой, и иногда даже попадая в такт, то и дело попивая ром. Выпивка тоже была её. Затем он принялся хлопать, и Симоне пришлось отвлечься - "Нет, милый, вот как надо" - и задать ему ритм. Ром помог ему окончательно раскрепоститься. Затем вместе с Мэри Уэллс она исполнила песню "Мой парень". Потом настал черед "Что с тобой, малыш" в исполнении все той же Мэри Уэллс и Марвина Гайе, и Симона протянула руки Луису, приглашая его составить ей компанию и выступить в роли Марвела Гайе. Луис сказал, что он не знает слов этой песни. Сказать по правде, он не знал ещё много чего, но зато он был большим, крепким мужиком, с упругими мускулами и волосатой грудью. "А ты слушай слова, сладкий ты мой. Вот и запомнишь. Иди сюда и делай вот так," она показала ему, как нужно, свободно держа руки, ме-е-едленно двигать бедрами, ясно? Мечтательно глядя на своего партнера, и желая отвлечь его от созерцания собственных ног, Симона сказала:
- Это должно быть вот здесь, в самом тебе, - она положила руку на живот, - а не где-то на полу.
Он схватил её и притянул к себе, все ещё продолжая двигаться под музыку.
- Пойдем в спальню.