- Не стоит. Мне самому все равно туда ехать. Нужно доставить Регги.
- Снова не явился на слушание? Вот красавец!
- Говорит, что у дорогой мамочки был день рождения, и он забыл.
- А ты и уши развесил и сразу же поверил. Готов поклясться, временами ты начинаешь относиться к ним, как если бы они были совершенно обычными людьми, ничем не отличающимися от всех остальных.
- Мне очень отрадно, что мы с тобой заговорили об этом именно сейчас, - сказал Макс.
- Ну да, но только лично меня такое твое поведение совсем не радует, недовольно продолжал Уинстон, - и нечего здесь умничать. Как будто ничего не способно вывести тебя из себя. И даже господин Луис Гара, отнимающий у тебя столько времени, совершенно не действует тебе на нервы.
- Нет, это не так. Луис действует мне на нервы, - спокойно сказал Макс.
- Ну тогда дай ему под зад коленом и запри дверь. А потом позвони в эту вонючую страховую компанию и поставить их в известность, что между вами все кончено. Иначе они сожрут тебя с дерьмом или столкнут лбами с властями штата, и ты сам это знаешь не хуже меня.
- Да, знаю, - не стал возражать Макс, снова склоняясь над пишущей машинкой.
- Послушайся дружеского совета. Все, что от тебя требуется в данное время, так это прекратить оформлять их поручительства.
- Ты хочешь сказать, отойти от дел.
- На какое-то время. А что здесь такого?
- Если ты за последнее время так и не удосужился заглянуть в отчеты нашей конторы, - сказал Макс, - то осмелюсь тебе напомнить, по ним у нас проходит ещё почти миллион баксов.
- Но это ещё совсем не означает, что именно поэтому ты обязан здесь работать. Как-нибудь выкрутишься. Но зато потом, когда по конторским книгам уже ничего не будет проходить, ты как нормальный человек сможешь начать новую жизнь.
- Но как и всем нормальным людям, мне ещё приходится оплачивать счета.
- Правильно, но ты и с этим справишься, если захочешь; было бы желание. Лично я считаю, что ты уже устал от этого бизнеса.
- И снова ты прав, - согласился Макс, чувствуя усталость от самого этого их разговора.
- Но сам ты не видишь выхода из сложившейся ситуации, а поэтому продолжаешь вести себя так, как будто тебе ни до чего нет дела.
Макс не стал возражать. Как-никак а вот уже целых девять лет они работают вместе. Уинстон хорошо знал его. В кабинете воцарилось молчание, а затем Уинстон сказал:
- А как успехи у Рене? - он явно решил подобраться к нему с другой стороны. - Все получается?
- Тебя интересует, оплачиваю ли я ещё её счета?
- Если не хочешь, можешь мне ничего не рассказывать.
- Нет, отчего же, - запротестовал Макс, переставая стучать на машинке. - Вот самый последний прикол. Я захожу в контору, я только что возвратился от судьи, с которым у меня был разговор о Регги, она звонит.
Он на мгновение замолчал, в то время как Уинстон поудобнее устроился за столом, и теперь выжидательно смотрев на него, приготовившись слушать.
- Она в галлерее. Она чего-то там заказала - горшки какие-то, что ли а когда приехал курьер с товаром, то ей тут же понадобилось получить с меня восемьсот двадцать долларов. Целых восемьсот двадцать.
- А что из себя представляют эти "горшки"?
- А я-то почем знаю? Единственное, чего она хотела добиться от меня, так это чтобы я бросил бы к чертовой матери все свои дела и лично доставил бы ей чек.
Уинстон оставался неподвижно сидеть, втянув голову в плечи и продолжая пристально разглядывать его.
- За эти самые горшки, надо полагать.
- Я тогда сказал ей: "Рене, я очень занят. У меня срочная работа. Я стараюсь спасти от тюрьмы одного молодого человека. Ему реально светит срок в целых десять лет, и теперь я должен дождаться звонка от него." Короче, я пытался объяснить ей все по-хорошему. И ты знаешь, что она мне ответила на это? Она заявила: "Ну, знаешь ли, я тоже работаю."
Уинстон как будто еле заметно усмехнулся.
- Как-то раз мне довелось побывать там. Рене сделала вид, что она меня не признает и в упор не видит, хотя кроме меня там больше совсем никого не было.
- И я о том же, - подхватил Макс. - Она говорит, что работает - но вот только каким образом? Туда же никто не ходит - и не придет, пока она не выставит вино и закуску. Улавливаешь мою мысль? Как будто бы для выставки, но только на самом деле никакой это не вернисаж, а просто сходка любителей пожрать за чужой счет. Видел бы ты рожи эти бродяг - такое впечатление, что они ночуют в картонных коробках где-нибудь под мостом. Они сжирают все до последней крошки, не оставляют после себя ни капли выпивки... А ты знаешь, кем они оказываются на самом деле? Оказывается, все они художники и их богемное окружение. Среди них я даже узнавал кое-кого из тех, кого собственоручно вытаскивал из-за решетки. Рене же держится так, как будто она сказочный Питер Пэн - она даже волосы подстригла покороче - а все эти ублюдки - её Потерянные Мальчики из той же сказки. Но когда все сожрано, гости расходятся, а ни одной её чертовой картины так и не продано.
- Судя по тому, что ты мне тут сейчас наговорил, ты до сих пор продолжаешь потакать её прихотям, - вслух сделал вывод Уинстон.
- В данное время она связалась с каким-то кубинцем. Его зовут Дэвид. То есть, я хотел сказать Давид. Она считает его чрезвычайно одаренным, и все твердит, что очень скоро о его таланте заговорят все. Но так как этого покуда ещё не случилось, парень подрабатывает в ресторане "Чак и Гарольдз" - убирает грязную посуду со столов.
- Знаешь, чего я никак не могу взять в толк, - заговорил Уинстон, так этого того, как ты, здоровый мужик, допускаешь до того, чтобы какая-то там баба, эта фитюлька, возила бы тебя вот так мордой по столу. Твоя беда в том, что ты пытаешься относиться к ней по-человечески, так же, как и к тем недоношенным подонкам, с которыми нам с тобой приходится иметь дело. Они самозабвенно запудривают тебе мозги, а ты всему веришь. Так, на моих глазах ты сначала связываешься с каким-нибудь негодяем и горьким пьяницей, который при первой же возможности пускается в бега, ты же его за это просто слегка журишь, а потом берешь за ручку и приводишь обратно. Ты понимаешь, к чему это я говорю? А почему бы тебе все же не поставить свою бабу перед выбором: или она начинает сама оплачивать свои счета, или же ты с ней разведешься. Или пойди ещё дальше и разведись с ней безо всяких условий и оговорок. Вы ведь все равно не живете вместе. Какой тебе прок от того, что ты женат? Никакого. Разве я не прав? Хотя, может быть ты до сих пор ещё время от времени залезаешь к ней в койку...