Поставив пивную банку на пол, Джеки встала, подошла к двери в туалет, и бросила окурок сигареты в унитаз. Затем она снова вышла в палату, и встала у двери в коридор.
- А когда я вновь смогу обрести полную свободу?
- Когда все будет кончено, - сказал Николет.
Она обернулась к Тайлеру.
- Но ведь моим делом, кажется, занимаешься ты, а не он.
- Точно так, - согласился Тайлер, - и я завтра же позвною атторнею штата, и добьюсь того, чтобы он согласился прекратить дело.
- По А-99?
Тайлер улыбнулся ей.
- А почему бы тебе не задержаться ещё ненадолго? Тогда осталось бы только избавиться от Рея...
* * *
Луис свренул с Виндзор-Авеню на 30-ю улицу, и Орделл, который сидел в машине вместе с ним, приказал:
- Не останавливайся, проезжай дальше. Что-то не нравится мне вон тот "Шевроле" позади нас. В нем сидит какой-то мужик.
- А я и внимания не обратил, - признался Луис, взглянув в зеркало. Он белый или негр?
- Как, по-твоему, я мог разглядеть это в темноте?
- Но в этом квартале живут в основном негры, - заметил Луис.
- Это я и сам знаю. Но, к твоему сведению, и среди полицейских есть негров. Гляди-ка, в окнах света нет. Она так рано спать не ложится. Поехали вокруг квартала.
Луис свернул на Саут-Террес, затем на 29-ю улицу, и наконец снова выехал на ту улицу, где стоял дом, в котором жила Симона. Они снова проехали мимо припаркованного у обочины "Шевроле", и Орделл оглянулся в его сторону.
- Черт возьми, ни хрена не видно. Поехали к Шеронде, это вон в той стороне. Тридцать первая улица.
- Я знаю это место.
- Нет, что-то здесь не так. Вот что, проезжай подальше вон туда и поворачивай обратно. Мы возвращаемся. Я немедленно должен выяснить, в чем дело. Свет не горит во всем доме... В конце концов мужик в "Шевроле" может торчать там просто так. Или может быть он девку свою дожидается. Копы тебя не знают, так как тогда они могли прознать, что ты здесь живешь?
- А Макс Черри меня знает.
- Да пошел этот козел к чертовой матери. Пойдем в дом.
Оставив машину на подъездной дорожке, они вошли в дом через боковую дверь.
- Темень, по всему дому не горит ни одной лампочки. На неё это совсем не похоже, - сказал Орделл, когда они оказались на кухне. - Остается только проверить место, где она хранит свои детройтские кассеты. Если их там нет, то будь уверен, что и она сюда больше не вернется.
- Их тут нет, - сказал Луис из темноты гостиной.
- Скотина, - выругался Орделл. - Тогда проверь, на месте ли деньги.
- Сам понимаешь, что если она решила смотаться, то и денежки скорее всего прихватила с собой. Она поэтому и отвалила отсюда.
- Что? Ты хочешь сказать, что из-за каких-то девяти тысяч она сбежала от меня, бросила свой дом? Это уже хуже некуда. А я ведь собирался отстегнуть ей за помощь и содействие целых две штуки.
- Зато часы твои она оставила, - сказал Луис.
- Все из-за Макса Черри, он во всем виновать, - причитал Орделл. - Он осмелился ворваться в её дом, и это напугало её.
- В первую очередь это напугало меня, - заметил Луис. - Откуда он узнал, что я был здесь?
- Слушай, все это дерьмо слишком действует мне на нервы, - заявил Орделл. - Все летит к чертям собачим, придется срочно изменять наш план. Во-первых, нужно найти кого-то, кто заменит Симону.
- И не смотри на меня, - упрямо замотал головой Луис.
- Очень мне надо на тебя смотреть! Я просто думаю, кому это можно было бы поручить.
- Нет смотришь, - возразил Луис из темноты.
- А ведь ты смог бы.
- Что смог бы? Зайти в дамскую примерочную? На что это похоже? Ты что, совсем спятил?
- Эх, чтоб тебя, - Орделл был явно раздосадован. - Тогда нужно ещё подумать.
* * *
Макс не стал снимать трубку: телефон стоял на столике со стороны Джеки по соседству с лампой-ночником и электронными часами. Звонок раздался, когда она была в кухне, прозвонил три раза и перестал. Скорее всего она сама сняла трубку, стоя у кухонного стола в одной мужской руюашке, накинутой на голове тело, которую она подхватила, выходя из спальни. Наверное она как раз сейчас закуривала сигарету, разговариваая с Орделлом или Реем Николетом насчет пятницы. Когда она закончила возиться с выпивкой и разлила её в бокалы, не электронных часах было уже 10:37. Макс взяли сигарету с столика, стоявшего с его стороны поистине королевской кровати.
В пачке, которую он купил этим утром, перед тем, как отправляться на встречу со своим адвокатом, чтобы посоветоваться с ним насчет развода, их оставалось лишь пять штук. Адвокат предложил, что им с Рене нужно продать дом, поделить имущество, и тогда все будет в порядке. Потом, в кухне, прежде, чем они отправились в постель, Джеки сказала:
- Вот это все придется сделать тебе, - описывая его часть работы, при удачном исходе которой, они должны были бы разбогатеть на целых полмиллиона или что-то около того. - Ладно?
Нечего сказать. Если изменить жизнь было так легко, то почему же он тогда никогда не уделял должного внимания своей повседневной работе, подчас занимаясь поручительствами на сто пятьдесят тысяч?
- Ландно, - согласился он, ощущая себя сообщником и будучи больше уверенным в себе, чем в ней. Но вот она подошла и встала рядом. Он приподнял подол её юбки, продолжая разглядывать стоявшую перед ним женщину в летнем платьице, ловил на себе её намешливый взгляд, сознавая, что они с ней заодно. Так оно и было на самом деле. А потом они занимались любовью, и он снова глядел ей в глаза, уверяясь в своей правоте.
Сомнения начинали одолевать его, лишь когда он оставался наедине с собой. Интересно, а вдруг она хочет лишь выгодно использовать его, и, возможно, когда дело будет сделано, он больше её никогда не увидит.
Часы показывали 10:45.
Он привык считать, что такое сильное имя как Макс Черри должно подчеркивать особые черты характера своего обладателя. Макс, легендарный поручитель, поражающий воображение завсегдатаев бара при ресторане Хелен Уилкс захватывающими историями о выслеживании и поимке им ударившихся в бега преступников... Как-то раз он и в самом деле рассказал один случай из собственной практики - как ему пришлось проделать на машине весь путь до самого Ван-Хорна, штат Техас, вслед за решившим скрыться подсудимым, за которого было оформлено поручительство всего на пятьсот долларов - но так и остался непонятым слушателям, пониманию которых была чужда подобная преданность своей профессии. Тогда он решил, отрешившись от своих героиических замашек, остаться просто человеком, держащим свое слово, и наверное именно поэтому он и оказался сейчас здесь.