- Само собой, -- кивнула та, и все трое, выйдя из кухґни, быстро зашагали вверх по лестнице.
- Ну, что там, Гарри? -- спросил я, едва за нами закрылась дверь мансарды.
- Я кое-что вам не рассказал, -- заговорил Гарри. -- В воскресенье утром я проснулся от того, что у меня сноґва заболел шрам. мне снилось что я Волдеморт и рядом со мной Питер. Они убили какого-то магла и обсуждали какое-то событие в котором я должен принять участие.
Гермиона ахнула и немедленно начала сыпать рекомендациями, ссылаясь на множество соответствующих книг и людей -- от Альбуса Дамблдора до мадам Помфри, главной медсестры Хогвартса.
Я сперва просто онемел. Волдеморт, ну надо же. Интересно это было на самом деле или у Гарри был обычный кошмар?
- Но... его же там не было, верно?.. Сам-Знаешь-Кого? То есть... ну... в прошлый раз твой шрам разболелся, когда он был в Хогвартсе, ведь так?
- Я уверен, что его не было на Тисовой улице, -- ответил Гарри. -- Но я видел его во сне -- его и Питера -- того самого, Хвоста. Всего я сейчас не помню, но они замышляли убить... кого-то.
- Это был только сон, -- попытался подбодрить его я, -- просто ночной кошмар.
- Пусть так -- но ведь он был! -- возразил Гарри, глядя в светлеющее небо за окном. -- Странно, согласись -- мой шрам болит, и через три дня Пожиратели смерти устраивают демонстрацию, а в небе снова появляется знак Вол-де-Морта.
Да когда он уже научится говорить сам-знаешь-кто?
-- Не произноси это имя! -- прошипел я сквозь зубы.
Но Гарри даже не обратил внимания.
-- А помнишь, что сказала профессор Трелони? В конце того года?
Весь ужас во взгляде Гермионы тут же испарился, она презрительно фыркнула:
-- Ох, Гарри, неужели ты придаешь значение словам этой старой обманщицы?
-- Тебя там не было, -- возразил Гарри, -- и ты ее не слышала. В тот раз все было по-другому. Я же говорил вам -- она впала в транс, самый настоящий. И она сказала, что Темный Лорд воспрянет вновь... м-м-м... величественней и ужасней, чем когда-либо доселе... и в этом ему поможет слуга -- в ту ночь Хвост и сбежал.
В наступившей тишине я растерянно ковырял в дырке своего постельного покрывала с "Пушками Педдл".
- А почему ты спрашивал, не прилетела ли Хедвиг? -- поинтересовалась Гермиона. -- Ждешь письма?
- Я написал Сириусу о шраме, -- пожал плечами Гарри. -- Теперь жду ответа.
- Вот это ты здорово придумал! -- сразу оживился Рон. -- Уж Сириус-то наверняка знает, что делать!
- Я надеялся, что он мне быстро ответит, -- сказал Гарри.
- Но мы же не знаем, где сейчас Сириус... Он может быть и в Африке, и еще дальше, правильно? -- резонно заметила Гермиона. -- Такого путешествия Хедвиг за пару дней не осилить.
- Да я понимаю, -- ответил Гарри.
Какой-то он грустный. надо его растормошить.
- Пойдем, сыграем в квиддич в саду, -- предложил я. -- Давай три на три. Билл, Чарли, Фред, Джордж -- никто не откажется, сможешь попробовать финт Вронского...
- Рон, -- заявила Гермиона ее характерным тоном "напряги-свою-тупую-голову", -- Гарри не хочет сейчас играть в квиддич... он устал и встревожен... да и всем нам необходимо поспать...
- Почему же, я хочу сыграть в квиддич, -- неожиданно согласился Гарри. -- Подожди, я сейчас возьму "Молнию".
Гермиона вышла из комнаты, пробормотав что-то очень похожее на "мальчишки".
На следующей неделе и отец, и Перси дома почти не бывали. Каждое утро оба уходили еще до того, как все остальные вставали, и возвращались поздно вечером после ужина.
Это был полный бедлам, -- со значительным лицом поведал Перси. Дело было в воскресенье вечером, накануне отъезда в Хогвартс. -- Всю неделю я только и занимался тем, что гасил огонь -- люди непрерывно присылают громовещатели, а те, естественно, если их сразу не вскрыть, взрываются. У меня весь стол в подпалинах, а любимое перо сгорело дотла.
- А почему они все присылают громовещатели? -- спросила Джинни, которая подклеивала волшебным скотчем свой экземпляр "Тысячи магических трав и грибов", сидя на коврике у камина в гостиной.
- Выражают недовольство службой безопасности на Чемпионате мира, -- ответил Перси. -- Требуют компенґсации за испорченное имущество. Наземникус Флетчер предъявил иск об ущербе, нанесенном палатке с двенадцатью ванными комнатами, оборудованными не помню сколькими джакузи, хотя я точно знаю, что на самом деле он спал под мантией, растянутой на колышках.
Мама взглянула на дедушкины часы в углу. Правда, узнать по ним время было совершенно невозможно, зато у них были иные, очень полезные свойства. Там было девять золотых стрелок, и на каждой было вырезано имя одного из членов семьи Уизли. Цифры на циферблате отсутствовали, но имелись надписи, кто где находится. Тут можно было видеть "дом", "школа", "работа" и, кроме того, "поґтерялся", "больница", "тюрьма", а на том месте, где положено быть двенадцати часам, -- "смертельная опасность".
Сейчас восемь стрелок стояли на позиции "дом", но самая длинная, с именем мистера Уизли, никак не желала сдвинуться с отметки "работа". Мама вздохнула.
- Твоему отцу не приходилось работать по выходным со времен Сам-Знаешь-Кого, -- сказала она. -- Они просто заваливают его работой. Он останется без ужина, если сейчас не явится.
- Ну, папа считает, что должен исправить ошибку, допущенную после матча, -- отозвался Перси. -- Но если уж говорить правду, это было не очень-то разумно -- делать публичные заявления, не проконсультировавшись предварительно с начальником отдела.