Лицо профессора все время оставалось в тени, так что трудно было сказать, слышала ли она Гермиону. Как бы то ни было, она невозмутимо продолжала:
-- Гадание по магическому кристаллу -- утонченное искусство. Я не ожидаю, что хотя бы один из вас, -- говорила она нараспев, -- станет с первого раза Провидеть, вглядываясь в бездонную глубину кристалла. Начнем с упражнений. Прежде всего, надо научиться расслаблять сознание и наружные глаза...
наружные глаза, ну надо же...
Из моей груди вырвался смешок, и я прижал кулак ко рту, чтобы не разразиться неудержимым хохотом. Между тем профессор Трелони продолжала мурлыкать:
-- Тогда у вас откроется Третий глаз и заговорит подсознание. И возможно, уже сегодня в конце урока, если улыбнется Фортуна, кто-нибудь из вас сподобится Увидеть. Итак, начнем.
Я то и дело хихикал, а Гермиона презрительно фыркала. Гарри же упорно смотрел в шар словно пытаясь что-то такм рассмотреть.
-- Вы что-нибудь видите? -- спросил он друзей после пятнадцати минут глазения.
-- Да, вижу, -- ответил я. -- Прожженное пятно на столе. Кто-то, наверное, уронил на этот стол свечу.
-- Бессмысленная трата времени, -- прошипела Гермиона. -- Сколько можно было бы сделать полезного! Хотя бы, например, прочитать про Веселящие чары.
Мимо прошелестела юбками профессор Трелони.
-- Помочь кому-нибудь расшифровать таинственные туманные знаки внутри кристалла? -- пропела она под звяканье браслетов.
-- Мне не надо, -- прошептал я. -- И так ясно, что они значат. Сегодня вечером будет туман.
Гарри с Гермионой не выдержали и прыснули.
-- Пожалуйста, не мешайте, -- кротко попросила профессор Трелони. И головы всех учеников повернулись к нам. Парвати с Лавандой возмущенно переглянулись. -- Вы нарушаете вибрацию пространства ясновидения.
Профессор подошла к нашему столу, подсела к нам и всмотрелась в шар. Ну начинается...
-- Здесь что-то движется, -- прошептала профессор, приблизив лицо к шару. -- Что это?
Сейчас опять ему смерть напророчит.
-- Мой мальчик... -- вздохнула профессор и посмотрела на Гарри. -- Он здесь, это видно, как никогда раньше... Крадется, все ближе... Гр...
-- О господи! -- воскликнула Гермиона. -- Неужели опять Грим? Просто смешно!
Профессор Трелони вскинула на Гермиону огромные глаза, Парвати что-то шепнула Лаванде, и обе тоже воззрились на бунтарку. В глазах профессора полыхнул гнев.
-- К своему прискорбию, должна сказать, милочка, что с той минуты, как вы появились в классе, мне было абсолютно ясно, что в вас нет того, что необходимо для благородного искусства ясновидения. У меня до вас никогда не было ученика, в котором до такой степени отсутствует духовность.
На секунду в классе повисла абсолютная шина.
-- Прекрасно! -- Гермиона встала, взяла учебник "Как рассеять туман над будущим" и сунула его в сумку. -- Прекрасно! -- повторила она и вскинув сумку на плечо, чуть не столкнула Рона вместе со стулом. -- Мое терпение лопнуло. Я ухожу.
Ко всеобщему удивлению, Гермиона подошла к люку, пинком открыла его и покинула класс.
Спустя несколько минут все успокоились. Профессор Трелони, похоже, забыла про Грима и отвернувшись от Гарри со мной, плотнее закуталась в свой легкий газовый платок.
-- Профессор Трелони! -- вдруг воскликнула Лаванда, так что все вздрогнули. -- Профессор Трелони! Знаете, что я вспомнила? Вы ведь предсказали, что она уйдет! Помните, профессор? "На кануне Пасхи один из нас навсегда нас покинет". Вы это очень давно сказали, профессор.
Профессор Трелони светло улыбнулась.
-- Да, Лаванда, я знала, что мисс Грэйнджер покинет нас. Но всегда надеешься, что предсказанное не сбудется. Третий Глаз -- тяжелое бремя...
Парвати и Лаванда, глядя на профессора с величайшим почтением, подвинулись, чтобы она могла сесть с ними.
-- Ну и денек у Гермионы, а? -- я ошарашенно шепнул Гарри.
-- Это точно!
* * *
В пасхальные каникулы никакого отдыха не получилось. нам по всем предметам задали горы домашних заданий. Невилл Логботом был на грани нервного срыва. И не он один.
-- И это называется каникулы! -- взорвался на третий день Симус Финниган. -- Экзамены еще через сто лет! О чем только они себе думают!
Но труднее всего приходилось Гермионе. Даже без прорицания у нее было несравненно больше предметов, чем у остальных. Вечером она последняя покидала гостиную, наутро первая приходила в библиотеку. Под глазами у нее были синяки, как у Люпина, а глаза то и дело на мокром месте.
Я засел за подготовку апелляции. Клювокрыла надо было спасать. Покончив с очередной порцией своих уроков, я брал толстенные тома с увлекательными названиями: "Психология гиппогрифов", "Дичь или хищник? Исследование злобности гиппогрифов" -- и уходил в них с головой, забыв даже про свою ненависть к Живоглоту.
Гарри подстраивал выполнение домашних заданий к расписанию тренировок и бесконечным напутственным беседам Вуда. Матч Гриффиндора со Слизерином был назначен на первое воскресенье после каникул.