***
Рон выиграл первую партию, что они сыграли, но не без труда. Блейз оказался мощным соперником по шахматам, и Рон безмерно наслаждался игрой. По окончании партии Блейз протянул руку для рукопожатия и сказал “отличная игра”, и Рон, пожав его руку, вернул его похвалу. Блейз спросил, не хотел бы Рон сыграть как-нибудь еще, и Рон, ни секунды не раздумывая, согласился.
Рон выиграл и во второй раз, когда они встретились для игры, но в этот раз партия выдалась еще труднее. Это было настолько интересно и захватывающе, что Рон отметил про себя, что еще никогда так не наслаждался игрой в шахматы. Они снова похвалили друг друга за отличную игру, и в этот раз, когда Блейз спросил, не хотел бы Рон сыграть как-нибудь еще, Рон ответил “да” до того, как Блейз успел закончить предложение. Блейз улыбнулся. Рон вернул ему улыбку. Это было весело. На самом деле приятно играть в шахматы с тем, кто знает в этом толк. Поэтому они стали собираться вместе все чаще и чаще, чтобы сыграть в шахматы, и вскоре их встречи стали регулярными.
Поначалу они играли, особо не разговаривая друг с другом. Рон приходил, они играли, Рон уходил. Но затем, после одной из игр, в которой Рон победил и уже накинул на плечи свой пиджак, Блейз вдруг сказал:
— Твой последний маневр — это что-то гениальное. Ты сам его придумал?
И Рон начал рассказывать о различных стратегиях, машинально отбросив пиджак на спинку стула и вновь заняв свое место за столом, и не успел он заметить, как прошел не один час, пока они тщательным образом раскладывали по полочкам всю игру.
После этого по окончании каждой игры они пили чай или кофе и обсуждали свои стратегии, и Рон обнаружил для себя, что разговаривать о шахматах ему нравится почти также сильно, как и играть в них. И чем больше они играли, чем больше разговаривали, тем больше Рон интересовался Блейзом, не только как привлекательным парнем или талантливым игроком в шахматы, но как личностью. Так что однажды, после пересмотра их игры, Рон сказал:
— Кстати говоря, мне вот что интересно — как ты научился так хорошо играть? Тебя кто-то научил?
Какое-то мгновение Блейз молчал, словно, задумавшись о чем-то.
— Меня научил один из моих отчимов, — наконец, сказал он.
— О, — ответил Рон, не уверенный в том, что ему следует сказать.
Спустя еще один короткий момент тишины на лице Блейза появилась горьковатая улыбка, и он остановился на этой теме подробнее:
— Уверен, ты в курсе, что у меня было несколько отчимов. С большинством из них я особо не ладил. Но он, по сравнению с другими, действительно пытался наладить со мной контакт. И он очень хорошо играл в шахматы. Однажды я забрел в его кабинет, куда я не должен был заходить, и увидел его склонившимся над шахматной доской. Когда я спросил его, что он делает, он не прогнал меня, а научил играть. — Блейз прикрыл глаза, его улыбка стала несколько смущенной. — Прости, если это было слишком личным. Прежде я никому об этом не рассказывал.
— Ничего, — сказал Рон. — Я не хотел расстраивать тебя или навевать плохие воспоминания.
— О, все в порядке, — пожал плечами Блейз. — По крайней мере, он старался, понимаешь?
— Точно.
— Что ж, — сказал Блейз, разряжая обстановку. — Что на счет тебя? Как ты стал так хорош? Кто тебя научил?
— Мой дедушка, — ответил Рон. На этот раз несколько секунд тишины выдерживал он, мысленно возвращаясь в прошлое. Он рассказал Блейзу о том дне, когда все в доме были чем-то заняты, а Перси отказывался играть во что-то, что не было интеллектуальной игрой, и в итоге, они решили сыграть в шахматы. Оба были полным отстоем, но Рону эта игра очень понравилась. В следующий раз, когда Перси отказался играть с ним и сказал перестать его отвлекать, Рон украл шахматную доску Перси и играл сам против себя. Спустя пару часов Перси поймал его на воровстве и, когда он отчитывал брата, с работы в этот день пришел отец. Разобравшись с ситуацией и отругав Рона за взятие чужих вещей без разрешения, папа сказал: “Мой отец очень хорош в шахматах. Он играет с самого детства. Если тебе действительно интересно, Рон, я могу отправлять тебя к нему на уроки. Уверен, он будет рад тебя учить.” И Рон с радостью согласился.
Как оказалось, учился Рон быстро. Через пару лет он поднаторел так, что переплюнул собственного деда. По такому случаю, дедушка подарил ему свой старый шахматный набор. Впервые в своей жизни Рон не возражал получить что-то бывшего употребления. Наоборот, он гордился своим подарком.
По окончании своей истории Рон на пару мгновений погрузился в молчание. Затем, не задумываясь о словах, он сказал:
— Шахматы очень важны для меня. Это единственная вещь, с которой я уверен, что справлюсь. Я всегда чувствовал, что я менее значимый член своей семьи, а затем, что я менее значимый среди своих друзей; жил с тем, что постоянно был в тени своих братьев и сестры, а затем с тем, что оставался незамеченным на фоне известного Гарри Поттера и великолепной Гермионы Грейнджер. Не пойми меня неправильно; я люблю свою семью и друзей. Но для меня, действительно, важно знать, что есть что-то такое, с чем я справиться могу, а они нет. Звучит мелочно, и мне самому это не нравится, но мне это нужно. — Рон просветлел. — И это привело меня к тому, что я тоже почувствовал себя нужным. Если бы я не умел так хорошо играть в шахматы, то на первом курсе мы бы никогда не прошли через шахматную доску МакГонагалл. — Внезапно он поднял глаза на Блейза и наткнулся на его напряженный взгляд. — Прости, — сказал Рон. — Я не собирался обременять тебя всем этим. Я просто… У меня раньше никогда не было возможности кому-нибудь высказаться.
— Все нормально, — сказал Блейз. — Похоже, тебе нужно было выговориться, так же как и мне хоть с кем-то поделиться своей историей.
— Да, — с легкой улыбкой сказал Рон. — Спасибо, что выслушал.
— Конечно, — сказал Блейз. — Итак, ты помнишь ту партию, что сыграл против шахматных фигур МакГонагалл? Можешь рассказать подробнее? Мне всегда было интересно, что в этой игре было такого, что она принесла вашему факультету пятьдесят очков.
Рон закрыл глаза, вспоминая. Он начал рассказывать об игре настолько подробно, насколько мог вспомнить, в конечном итоге дойдя до части, где он пожертвовал собой, чтобы Гарри смог поставить вражескому королю шах и мат.
— … и позже мне рассказали, что Гарри сделал точно так, как я сказал, и они выиграли, — закончил Рон.
Целую минуту Блейз просто смотрел на него, его взгляд снова был напряжен.
— Что? — несколько неловко спросил Рон.
— Ты никогда не был менее значимым среди своих друзей, — медленно произнес Блейз утвердительным тоном. — Ты вызвался пожертвовать собой, чтобы спасти их и всех остальных.
Рон ошеломленно замер в молчании. Он никогда не думал об этом в таком ключе. Это была шахматная партия, и он играл с целью победить, именно за этим он всегда и играл, особенно когда ставки были высоки. Но ведь так и было, верно? Ему было всего двенадцать, и все, что он знал, это то, что если белая Королева его достигнет, то убьет, поразив его голову своим каменным мечом. И Рон пошел на это, не задумываясь. Он всю игру защищал Гарри и Гермиону, но позволил себя захватить, опять же с целью защитить своих друзей, чтобы они смогли пройти дальше и защитить всех остальных от Сами-Знаете-Кого. В груди Рона разлилось теплое чувство. Он опустил голову и прошептал:
— Спасибо.
Оглядываясь назад, Рон понимал, что именно в этот момент он начал влюбляться. В человека, который смотрел на него и видел не то, насколько он не дотягивает до окружающих, а его собственную ценность. Конечно, Рон осознал это не сразу, а гораздо позднее.
С тех пор разговоры после игры стали затрагивать не только шахматы, а совершенно разные темы. Поначалу они болтали о чем-то непринужденном, например, о квиддиче. Затем Блейз поделился с Роном тем, насколько ему больно от того, что мать продолжает выходить замуж, а затем избавляется от своих мужей. Почти каждый из женихов его матери, включая его биологического отца, считали Блейза помехой. Мать тоже никогда особо не уделяла ему времени, слишком занятая, разрабатывая план по устранению нынешнего мужа, или охотясь на следующего. Именно поэтому тот отчим, что научил Блейза играть в шахматы, был так важен для него и оставил в нем настолько неизгладимое впечатление. За этим последовали дальнейшие разговоры о семье, в одном из которых Рон рассказал Блейзу о своем решении работать в магазине Всевозможных Вредилок Уизли. Сначала он хотел помочь именно Джорджу, хоть он и знал, что ему никогда не занять место Фреда, но к тому времени, когда Рон закончил свой повторный седьмой курс, Джордж все еще хандрил. Рон надеялся, что помогая брату в магазине, Джордж снова сможет наслаждаться тем, что однажды было его самым любимым делом, даже если человека, с которым он это разделял, рядом больше не было. К тому времени, когда Рон увидел, что Джорджу действительно стало лучше, ему уже и самому понравилось работать в магазине, и он решил остаться. За этим последовали разговоры о Войне, и они смогли обсудить ее с обеих точек зрения со всем уважением и пониманием. После этого, казалось, не было того, о чем они не могли бы поговорить. И Рон был счастлив.