— Чем обусловлено? — поинтересовался Рон.
Лич задумался. Во всяком случае, его молчание можно было трактовать именно так.
— Ничем. — ответил он спустя десяток секунд молчания. — По старому плану, расчёты занимали неопределенно долгое время, поэтому проводить ритуал заранее было бы неосмотрительно, но сейчас мы точно знаем, что расчёты будут завершены в течение месяца, поэтому я не вижу причин не проводить ритуал сегодня вечером.
— В-о-о-т! Теперь я точно убедился, что мы родственники. — шутливо пригрозил Рон Тарквинию указательным пальцем. — Так значит, это ты виноват в приступах тупления и непродуманности, которые происходят со мной всю мою жизнь?
— Никаких родовых проклятий я не получал, и я не, как ты говоришь, "туплю". — сообщил ему Тарквиний.
— А сейчас тогда что было? — рассмеялся Рон. — Ладно, ладно, это неважно. Что нужно для ритуала?
— Всё готово и ждёт своего часа в подземелье. — Тарквиний поднял себя в воздух и начал левитировать в сторону выхода. — Десять тысяч быков, пять тысяч людей — ровно столько я принёс в жертву, ради создания и обеспечения энергией ритуала. Всё должно получиться.
— А у меня была тайная надежда, что мы узнаем быстрый и дешевый способ к обретению бессмертия… — пробормотал Перси разочарованно.
— Некоторые вещи нельзя получить просто так и без усилий. И без жертв. — сказал на это Рон, следуя за личем. — Однажды мне потребовалось превратить болота в плодородную землю, чтобы кормить своих подданных. Я принёс в жертву тысячу грабителей и убийц.
— Серьезно?! — воскликнули близнецы.
— Ну, не сам, конечно же! — начал оправдываться Рон. — Я просто отдал их Детям… Мордред… Да, это было нехорошо, но у меня там продовольствия слегка не хватало, и проблема в будущем грозила стать масштабной, да и на зиму надо было запасы… Не вам меня судить! Эти железнорожденные сами упорно лезли на мою землю! Даже несмотря на то, что я пойманных вдоль побережья… Вас там не было! Вот окажись вы на моём месте, я даже не знаю, как бы поступили!
— Да ладно, братец, ты прав. Не нам тебя судить. — легкомысленно ответил на это Фред. — Тарквиний! А куда мы идём?
— Я не знаю, куда вы идёте. — Тарквиний продолжал левитировать по коридору. — А я иду в ритуальную комнату. И вы там не нужны.
— Хорошо. — кивнул Рон, разворачиваясь к братьям. — Парни, по пивку и партеечку в Варкрафт?
*Трое суток и пять галлонов пива спустя*
— Тошнит меня уже от этой Доты… — произнес красноглазый Перси. — Давайте уж попробуем эту… Элдер Скроллс или как там. А, Обблевион! Не, не так…
— Эй, олени! Хватит меня ганкать! — заорал вдруг Рон, сильно ударяя кулаком по клавиатуре.
— Ничего личного братец, это война! — отреагировали близнецы.
— Сука… — прошипел Рон, приложившись к пиву. — Ладно-ладно… Ещё партеечку. Перси, хватит спать!
— Рациональнее было бы распределить близнецов в разные команды. — раздался приятный мужской голос за спиной Рона.
Рон обернулся. В ветхой одежде лича стоял мужчина лет сорока, роста чуть выше среднего, с правильными чертами лица, рыжими волосами, голубыми глазами и сосредоточенным мудрым взглядом. В целом, Рон видел в нём отдалённое внешнее сходство с покойным Чарли.
— Давно ты здесь? — поинтересовался Рон.
— С того момента, когда Фред и Джордж исполняли песню: "Ололо, сосите нубы". — ответил Тарквиний.
— А ты здорово убавил в возрасте. — прокомментировал пьяный Перси. — Похорошел, совсем холёный стал…
— Гриндевальд, говоришь? — проигнорировал комментарий Тарквиний. — Отправляемся завтра.
— Тогда близнюки остаются тут, поддерживать работу сервера. — решил Рон.
— Не-не-не! Мы хотим увидеть, как Тарквиний будет кончать Гриндевальда! — запротестовали близнецы. — Перси! Останется Перси!
Рона всю его жизнь удивляла эта синхронность и единомыслие близнецов.
— Идите к хренам, рыжие. — отказался Перси. — Эй! Мы же там быстро управимся! Делов на двадцать минут — зашёл-вышел!
— В общем, кто-то остаётся, в случае чего, род Уизли не должен прерываться. — не согласился Рон.
— Не будет никаких накладок. — покачал головой Тарквиний. — Перси прав.
— Ты зря недооцениваешь самую большую занозу в жопе двадцатого века. — предостерег бывшего лича Рон. — Его не зря Советы хотели себе забрать и казнить. Но нет, есть же, сука, Дамблдор. Педрила.
— Тем не менее. — взял слово Тарквиний. — Эти столетия я готовился, разрабатывал новое, улучшал старое. Вдобавок, обладаю почти неограниченными магическими силами. Что может противопоставить ваш Гриндевальд? Кстати, получается, что он грязный германец по происхождению?
— Не любишь германцев? — уточнил Рон.
— Мне они безразличны. — ответил Тарквиний равнодушно. — Просто именно германцев мне чаще всего привозили для экспериментов, в бытность мою живым.
— Любопытно и познавательно… — кивнул Рон. — Итак, парни. Камень-ножницы-бумага?
*Берлин. Через двое суток*
Основной боевой танк Т-72 со свистом пролетел вдоль набережной реки Шпрее и врезался в статую Святого Георгия, уже почти двести лет сражавшегося со Змеем. Оторвавшийся в полёте гусеничный трак советского танка снёс статуе голову.
Трофейные американские М1 Абрамс лежали рассеченными на куски вдоль улицы. По улице, раздвигая обломки в стороны, шел мужчина в аккуратном черном деловом костюме. Взмахи трости расшвыривали танки, а магический щит, защищающий владельца со всех сторон, отражал град пуль, которым поливали его многочисленные солдаты, окружающие его, но не смеющие приближаться ближе. Далеко позади, виднеются пятна крови, оставшиеся от тех, кто приблизился слишком близко.
В небе не рокотали реактивные самолеты, не гремели лопастями вертолёты — слишком поздно. Противник возник у границ антиаппарационного барьера, сходу начав истребление не ожидавшей атаки армии. Да и армии-то тут было…
Разбегающихся и пытающихся спрятаться гражданских неизвестный не трогал, они его не интересовали.
Неизвестный шел в направлении восстановленного Рейхстага, где сейчас как раз заседали председатель Народной Палаты Адольф Гитлер и его советник Геллерт Грин-де-Вальд. Они должны были слушать новый законопроект о повышении выплат семьям действующих военнослужащих, что должно хоть ненадолго снизить накал недовольства в стране, но их грубо прервал визит неизвестного недоброжелателя.
— Гриндевальд! — призвал неизвестный, стоя перед ступенями Рейхстага. — Я Тарквиний Аэтерн Ульзитан! Сын Аррунта Аэтерна Ульзитана, победителя верховного друида арвеннов Арнэя Коварного! Внук Тита Аэтерна Ультизана, победителя нубийского заклинателя духов Шумура! Я вызываю тебя на магический поединок до смерти! Приди, если желаешь умереть достойно, а не погребенным под камнями, как трусливая шавка на службе пустокровных! Приди, пока я не снёс твой ветхий домишко!
Солдаты начали отступать. До них уже дошло, что ими попросту пренебрегли как чем-то несущественным и сопротивление бесполезно. Помочь в этом бою они ничем не могут, лишь умерев не очень героически, поэтому командование дало приказ на перегруппировку, до прибытия тяжелых бомбардировщиков.
Тарквиний Аэтерн Ультизан ждал, пристально глядя на Рейхстаг, в окнах которого началось какое-то беспокойное копошение.
Наконец, главные двери открылись. Гриндевальд, одетый в немодного уже давно фасона черный замшевый плащ, обычные на вид брюки, белую рубашку и жилет с выделяющейся цепочкой от карманных часов. На ногах его были обычные туфли, какие можно встретить много на ком в любом городе восстановленной ГДР. Из личных предпочтений на нём был лишь плащ и трость, остальное было требованием моды государственных служащих — одежда как у обычных граждан, без лоска и шика. Он прихрамывал, но старался скрыть это, всем своим видом, уже на уровне рефлекса, показывая, будто трость — декоративный атрибут, а не необходимость.