Буроватое кирпичное здание школы с большими решётчатыми окнами выглядело неприветливо, и, честно говоря, Мите не нравилось давно. Сейчас перед одним из двух его подъездов стояла кучка людей. Взволнованные родители держали за руки принаряженных мальчишек одного возраста с Митей. Некоторые ребята тоже сжимали в руках букеты цветов. Больше всего здесь было мам. Они без нужды склонялись над своими детьми и поправляли на них мелкие огрехи в одежде. Некоторые незаметно оглядывали будущих одноклассников родного отпрыска и, убедившись, что их сын выглядит не хуже остальных, удовлетворённо возвращались взглядом к крыльцу школы. Группа взрослых и детей невольно теснилась к дверям и прирастала сзади новыми букетами.
Открылась дверь, в темноте проёма мелькнул свет неяркой жёлтой лампочки, и на крыльцо вышла, одетая в зелёное платье, крупная, высокая женщина с гладко зачёсанными и собранными на затылке в пучок тёмными волосами. Без предупреждения она начала говорить. Митя впервые слушал речь не для взрослых, а для детей. Из неё он узнал, что эту старую школу страна построила специально для собравшихся здесь мальчишек, что страна не жалеет сил. И учителя не жалеют сил. А от новых учеников требуется только хорошо учиться. Митя сразу решил, что он будет стараться. Потом женщина сказала:
– Наступил торжественный момент, когда вы вступаете в стены своей школы!
И все захлопали. В стены Митя никогда не вступал, и было интересно, как это делается. Затем кто-то невидимый громко, даже пронзительно, стал выкрикивать фамилии. Те мальчики, кого называли, выходили к крыльцу и становились друг за другом, как в очереди. Выкликнули и Митину фамилию. Мама громко ответила: «Здесь!» Сунув Мите в руку портфель, она подтолкнула его в спину. Наконец ниточки-очереди первоклашек в сопровождении учительниц втекли в здание. Многие мамы, глядя им вслед, глубоко вздыхали, а у некоторых покраснели веки.
В торжественной насупленности мальчишки гуськом поднялись на второй этаж. Для них начиналась большая интересная игра, в которой участвовали взрослые. Учительница привела Митину группу в широкий коридор. По одной его стороне располагался ряд одинаковых дверей, помеченных табличками с номерами классов. Почти всю другую сторону занимали высокие окна. На подоконниках стояли растения в горшках. К простенку между двумя окнами была придвинута высокая тумба. Обёрнутая красной материей, она особенно ярко выделялась на фоне зелёной стены. Тумба служила подставкой для, покрытой свежей серебряной краской, огромной гипсовой усатой головы вождя. Тумба и серебряная голова означали, что шуметь здесь нельзя. За дверью с табличкой «1-Б» находилась просторная комната. И здесь на подоконниках теснились растения в горшках. Парты, выстроившись в затылок друг другу тремя ровными колоннами, терпеливо ждали своих новых хозяев. А передняя парта средней колонны лбом упиралась в учительский стол как будто пыталась сдвинуть её с места.
Мите досталось место в заднем углу, вдали от окон. Сидеть было жёстко и, с непривычки, неудобно. Его соседом оказался круглолицый мальчишка с оттопыренными ушами и широко распахнутыми глазами, в которых отражались одновременно и пугливая настороженность, и ожидание интересного, и простое любопытство. Соседа звали Ромкой.
Сорок пар глаз рассматривали свою учительницу Ольгу Владимировну. Молодая, русоволосая, стройная, она сразу всем понравилась. Ходила она с высоко поднятой головой, сидела, не сутулясь и даже не сгибая спины, а говорила ровным, спокойным голосом. Старенькое чёрное платье с подложенными, по тогдашней моде, плечиками и с белым отложным воротничком смотрелось на ней очень красиво. Мальчишки ловили каждое её слово. А она начала первый урок с рассказа о том, что в нашей стране люди живут счастливее всех, что сам товарищ Сталин постоянно думает о детях и взрослых, что в других странах многие ребята не только не могут учиться в школе, но даже не имеют куска хлеба. А у нас человек уверенно смотрит в будущее, он может спокойно жить и ничего не бояться. Потом она объяснила, чем они станут заниматься, и тут Мите сразу стало скучно. Буквы он знал, писать, читать и считать уже умел. Может быть, пение и физкультура будут интересными? От сидения за партой стала уставать спина, захотелось побегать. Потом все открыли буквари. Свой Митя целиком прочитал ещё дома. С первой страницы учебника за школьниками внимательно наблюдал вождь, одетый в военную форму.