– Он настаивал, чтобы я говорила так, как я сама понимаю! Как бы я все рассказывала своей подруге!
Потом Сунин отдаст протоколы допросов психологам. Те, показывая потерпевшей на картинках половые органы, схематично и поверхностно обозначат понимания в узких рамках девочкой сути произошедших событий. Спроецируют их на казенный язык, поясняя и переводя сленг ребенка, чтобы стал он понятным для всех лиц и сторон судебного заседания. Так происходило с детьми и более младшего возраста. Но Сунину нужно было это и сейчас. Так его учил и наставлял куратор из следственного комитета области, полковник Хомин. Они хотели представить девочку непросвещенной в половых вопросах, а значит, и беспомощной перед угрозой изнасилования. Она, мол, не могла знать целей и последствий всего.
«Боже праведный! – подумал я. – Куда мы катимся?» Телефоны, компьютеры, гаджеты… поток информации. Дети одним пальцем, вслепую, в кармане на ощупь набирают и шлют смс-сообщения, и не могут словами объяснить то, что могли в свою пору мы, когда еще только появились телевизоры с черно-белым изображением. Современные дети перестали читать. Они не передают из уст в уста те знания, что оказались у нас под запретом. Тогда не было энциклопедий полового воспитания для мальчиков и девочек. У нас в школе кто-то вырвал из «Толкового словаря» Даля объяснение значения слова «проститутка». Мы перечитывали текст на клочке бумаги, передавая его из рук в руки. Читать его при всех и вслух стеснялись. Вот так стремились к «запрещенным» знаниям.
Когда я узнал, что у потерпевшей есть дома и компьютер, и интернет, я еще больше перестал ей доверять. Хотя сомнения в образованности современной молодежи у меня оставались. К нам регулярно приходили в школу, особенно в старших классах, врачи-урологи с лекциями для мальчиков и гинекологи – с лекциями или запретами для девочек, пугая их неожиданными и нежелательными беременностями. Наверное, они ходят и сейчас. Да только дети все меньше стали посещать школу. А если и приходят, то встречи с учителями стали носить слишком формализованный характер. К сожалению, они получают теперь образование у репетиторов, которые натаскивают учеников, как дрессируют цирковых животных, на сдачу ЕГЭ. Они не могут пересказать вдумчиво, единым текстом, суть любого вопроса. Упрощенно ЕГЭ выглядит тестированием. Но я до сих пор не знаю, какой масти была лошадь у Вронского, когда он упал на скачках в романе Толстого «Анна Каренина». Мне уже много лет, дорогие читатели, но я не знаю ответа на озвученный мною вопрос и поныне. Я не считаю, что он как-то может характеризовать мои знания по литературе. Советское образования давало нам нечто большее. Мы запустили первый искусственный спутник Земли. Тогда американский президент Кеннеди собрал экстренный совет по безопасности и заявил, что русские обошли их уже в школе. И, все равно, Битлз, эротика, порнография, наркотики пришли от них к нам.
6
Наконец, мы установили с потерпевшей главное – пьяный и неадекватный отец вводил ей половой член во влагалище. И мне показалось, здесь уже можно было ставить вторую точку. Но девочка неожиданно избавилась от чувства стыда, как будто перешла некий Рубикон приличия. Я не успел ей задать все обязательные вопросы, как она стала говорить сама. Наверное, побоялась, что я могу ее больше ни о чем не спросить.
– Он вводил мне в рот еще, и в попу! – без тени сомнения и предыдущих стеснений заявила она.
Я бессовестно стал подозревать, что ее так научили, и лишь уточнил:
– Вы хотели сказать в заднепроходное отверстие?
– Да! И еще заставлял сосать! – дополнила она с чувством боли, как будто все происходило не год назад, а только вчера, и она слишком явно ощущала горечь и обиду. И я лишь не понимал сейчас, она ненавидела его люто, или только констатировала один из атрибутов сексуальных оргий родного отца.
– Он бил тебя и угрожал? – я обязан так спросить. У многих потерпевших оставались следы побоев. Хотя в ее случае, почти через год, не сохранились бы уже ни кровоподтеки, ни ссадины, но она могла бы мне соврать.
– Нет, но я раньше всегда боялась его!
– Он раньше бил вас? – звучал коротко мой вопрос.
– Он бил меня и не раз на ее глазах! – вступилась мать и глубоко вздохнула.
– Мама как-то раз потеряла сознание, когда он ее ударил. Мне показалось, что она не дышит. Я подбежала к ней и стала кричать: – Мама! мама! очнись!.. Я думала, он убил ее. Она очнулась, а я рыдала. Я не знаю, как мне пришлось бы жить дальше без нее!