– Отец задавался вопросом, почему ты не пришла на праздник. Он хотел справиться о твоем здоровье.
– Мое здоровье! – Сатеша глубоко вздохнула. – Можешь передать, что я в добром здравии.
– Он был бы рад тебя увидеть. Как, впрочем, все наши братья и сестры. – Шархи обвел взглядом ее покои. – Тебе не скучно жить в обители? Если тебе невыносима жизнь в доме отца, ты могла бы путешествовать…
– Прикуси язык, мерзкий выродок! – Она все-таки перешла на крик. – Может, отец и благоволит твоей дерзости, но я ее терпеть не намерена!
Шархи примирительно поднял руки.
– Как знаешь, достопочтенная старшая сестра.
– Ты понимаешь, сколько неприятностей доставляешь семье? Среди высокородных ходят слухи, будто отец хочет сделать тебя новым властителем. Ты знаешь, чем это может закончиться?! Другие семьи отвернутся от нас!
– Достопочтенная старшая сестра, – усмехнулся Шархи, – впервые ты согласилась побеседовать со мной. Обычно захлопывала дверь, как только видела мое лицо. Кто знает, быть может, скоро мы вместе будем пить чай и говорить о будущем Аккоро…
– Безродная собака!
Сатеша замахнулась, собираясь отвесить наглецу заслуженную пощечину, но ее внимание отвлек крик.
– Госпожа! Госпожа! – Молоденький раскрасневшийся слуга влетел в ее покои, не задумываясь о приличиях. – Госпожа! Там! Там!
Интерес, приправленный волнением, немного остудил гнев Сатеши.
Мальчишка какое-то время махал руками и что-то невнятно бормотал.
– Успокойся и скажи, что случилось! – рявкнула Сатеша.
– Достопочтенный господин! Он… он пришел в крыло для слуг!
Сатеша нахмурилась.
– Зачем?
– Он… он… – запинался слуга, – искал хранителя благочестия. Я… Я… мы… мы показали путь, как и просил господин… И… я… я же не знал, госпожа! Я понятия не имел! Молодой господин просто выхватил хлыст и… и… и я к вам прибежал. Сразу к вам!
Больше Сатеша его не слушала. Не заботясь, что облачена в ночное платье, она оттолкнула с дороги Шархи и понеслась по галерее. Сердце вырывалось из груди, когда она думала о том, что могло произойти и какие последствия грядут.
Комната хранителя располагалась на первом этаже дворца в крыле, отведенном для слуг. Сам хранитель благочестия Малого дворца был мужчиной средних лет, происходившим из касты мудрых. Всегда хмурый и неулыбчивый человек, он неуловимой тенью скользил по дворцу и подмечал все, что противоречило заветам Пути. В его власти было наказывать за проступки, но Сатеша ни разу не замечала, чтобы он переходил рамки дозволенного или злоупотреблял своим правом. До некоторой степени хранитель ей нравился – беседы с ним нередко увлекали.
Картина, открывшаяся Сатеше, лишила ее дара речи. Энки стоял в комнате хранителя и, сжимая в руке хлыст для наказаний, осыпал ударами скрючившегося на полу мужчину.
– Достопочтенный господин… – пересохшими губами прошептала Сатеша. – Что вы творите?
– Не мешай, Сатеша. – Энки вздернул голову. Он злился, да, но гнев не помутил его разум. Он знал, что делает. – Лучше спроси его! Спроси, что он натворил!
На спину хранителя обрушился еще один удар. Одежда разорвалась – кусочки атласа понуро свисали, касаясь каменного пола. Хранитель нравственности и благочестия что-то промычал через плотно сжатые губы.
– Достопочтенный господин…
– И он не признает свою вину!
Еще один удар.
– Он лишил девочку зрения!
Удар.
– И думает, что может уйти безнаказанным…
Хранитель приподнял голову – на щеке его алел след от хлыста. Должно быть, он выдержал несколько болезненных ударов, прежде чем склонился и сжался на полу.
– Я… следовал Пути… – прохрипел хранитель. – Правда на моей стороне. Великие Ашу на моей стороне.
– Ах вот как?
Новый удар вырвал из хранителя крик.
– Выходит, это Великие Спящие благословили тебя на ослепление ребенка?!
– Она… она видела поклон жреца… я… я… делал все как…
Свист хлыста – и продолжения фразы не последовало.
Сатеша кусала губы, не зная, что предпринять. Она не имела права вмешиваться и останавливать руку Энки. Но если это не прекратить… Краем глаза Сатеша заметила Шархи – выродок последовал за ней и теперь с интересом наблюдал за представлением. И… Неужели она увидела в его взгляде одобрение?