Дария, как ни старалась держать себя в руках, содрогнулась от ужаса.
– Вам не придется отрезать от меня кусочки, – пообещала она. – Я сделаю все, что бы вы ни пожелали. В самом деле. – И, напомнив себе самой, что отчаянные ситуации требуют отчаянных мер, она протянула руку и надавила ладонью на выпуклость, заметно выделяющуюся у него под джинсами. – Я этого хочу.
Когда под ее рукой киллер возбудился, Дария испугалась, что сейчас откажется от этой затеи. Однако, уговаривая себя терпеть ради того, чтобы остаться в живых, она поборола отвращение.
Киллер огляделся вокруг. Кладбище было безлюдным, но он буркнул:
– Не здесь.
– А где же?
– Там, где никто не услышит, как ты кричишь.
Дария понимала, что если позволит увести себя далеко от города, то ее уже ничто не спасет.
Он рывком поставил ее на ноги с такой силой, что у нее громко хрустнул плечевой сустав, и она вздрогнула от боли. Затем, как будто чувствуя потребность сразу же заявить на нее свои права, притянул ее к себе, напомнив ей недавнее нападение пьянчужек, сдернул с головы капюшон и впился в ее губы своими так сильно, что их зубы громко лязгнули.
При этом он накрутил себе на руку ее волосы, не давая пошевелить головой, как террористы держат заложников. Его толстый язык добрался почти до ее гортани, заткнув ей рот, как кляп. Дария едва не теряла сознание от омерзения. И это после того возбуждающего поцелуя, которым она совсем недавно обменялась с Рорком О'Мэлли! Вот уж ирония судьбы…
Эта мысль немедленно повлекла за собой другую. Если бы она не убежала от бравого репортера, то не попала бы теперь в такой жуткий переплет.
Но она убежала. И поскольку у нее никогда не было обыкновения попусту размышлять о том, что могло бы быть, она напомнила себе, что теперь ее спасение зависит только от нее самой.
Не собираясь смиренно ждать собственной смерти, Дария резко согнула колено и ударила киллера между ног. А когда он скорчился от боли, почти сложившись пополам, изо всех сил бросила ему в лицо пригоршню мелких ракушек.
Дикий рев, напоминавший рычание раненого льва, отразился от одиноких могил. Дария повернулась и бросилась бежать по направлению к улице и – как молила она Бога – к безопасности.
Глава вторая
Поиски не заняли много времени. Через каких-нибудь четверть часа после того, как девушка ускользнула от него, Рорк быстро спустился вниз по Рэмпарт-стрит и наткнулся на толпу, собравшуюся в круг под ярким прожектором. В центре круга стоял полицейский в форме, охраняя распростертую на земле без сознания женщину.
Хотя тело лежало лицом вниз, Рорк без труда опознал облегающий карнавальный костюм кошки. Женщина лежала в лужице темнеющей крови, которая потихоньку размывалась начавшимся мелким зимним дождем. Рядом с ней на земле валялась изящная черная сумочка на длинном ремне.
Пользуясь преимуществами своего высокого роста и крепкого телосложения, он протолкался сквозь толпу и заявил, сунув полицейскому под нос журналистское удостоверение:
– Рорк О'Мэлли, «Уорлд-Уайд бродкастин Нетуорк». Что случилось?
На полицейского, по виду еще не достигшего того возраста, когда появляется необходимость бриться, верительные грамоты Рорка, казалось, не произвели никакого впечатления.
– Когда я говорю, чтобы все отошли назад, я имею в виду всех и каждого. Включая журналистов. – Презрительный тон копа ясно дал понять Рорку, что в его личной системе классификации репортеры стоят на одной доске с наркодельцами и серийными убийцами.
Рорк не сумел бы достичь верхних ступенек журналистской карьеры, если бы не обладал способностью быстро соображать. Теперь уж он не выпустит из поля зрения эту девушку.
– Я больше, чем журналист, – находчиво парировал он. – Как ни странно, но совершенно случайно я являюсь мужем этой леди.
По толпе пронесся тихий ропот. Подозрительное выражение не исчезало с лица полицейского, но пожатие плечами сообщило окружающим, что он не собирается спорить по данному вопросу.
– Вы вместе приехали в город на экскурсию?
– Да.
Встав на колени, Рорк наклонился над незнакомкой и стал ее разглядывать. Волосы намокли от дождя и крови. Кто-то – возможно, полицейский? – снял с нее маску, открыв лицо, которое в нормальных условиях было бы прекрасным, но сейчас поражало смертельной бледностью.
– Забавно, что вы были не вместе. Как большинство экскурсантов.