– О да. – Рорку было все труднее говорить, язык у него вдруг высох и стал неповоротливым. После вчерашней ночи он знал ее тело не хуже своего собственного. Так почему же, черт побери, каждый раз при взгляде на это тело он чувствует себя как безусый, одержимый сексом подросток, разглядывающий иллюстрации в «Пентхаусе»?
Откинувшись назад и облокотившись на перила веранды, он наблюдал, как Дария поставила ногу на кресло и стала скатывать с ноги веселенький, покрытый сердечками носок на манер примадонны стриптиза с Бурбон-стрит.
Второй носок присоединился к первому, украсив собой спинку плетеного кресла, после чего Дария снова прильнула к нему, положив ладонь на его затвердевшую плоть. Рорк подумал, что сейчас взорвется.
Отчаянно торопясь войти в нее, он сорвал красные трусики, затем приподнял ее, прижал к деревянным перилам и одним мощным, нетерпеливым движением стремительно овладел ею. Почувствовав, как женское естество охватывает его, словно горячая, герметичная бархатная перчатка, он не сумел сдержаться: взрыв был мгновенным и настолько бурным, что буквально ошеломил его. Он просто держал Дарию, прижав к перилам, впившись губами в ее нежную шею.
Слегка опомнившись, Рорк притянул Дарию поближе к себе и поменял позу так, чтобы она получала максимальное удовольствие. Он был вознагражден ее слабым вздохом.
– Обхвати меня за талию ногами, крошка, – уговаривал он, а его язык влажно щекотал ей ухо.
Дария безропотно подчинилась, и он начал вращать бедрами, трением воспламеняя ее как трут, пока не почувствовал, как она содрогнулась, глубоко вздохнула и обмякла.
Хотя утренний воздух был прохладным, оба покрылись потом. И, только услыхав отдаленный рокот лодочного мотора, Рорк сообразил, что занимался с ней любовью, стоя на открытой веранде. Сейчас в заливе было самое горячее время, и, хотя его хижина располагалась в более чем укромном месте, он знал несколько человек – в том числе и своего дядю, – чьи охотничьи угодья, в частности места отлова креветок, находились в окрестностях хижины.
– Как у тебя это получается? – прошептал он, передавая Дарии ее футболку. – Ведь ты заставляешь меня терять голову всякий раз, как я приближаюсь к тебе!
– Понятия не имею. – Она натягивала футболку через голову, слегка вздрагивая оттого, что ворсинки трикотажа скользили по соскам, которые стали болезненно чувствительными. – Но когда выяснишь, дай мне знать, потому что со мной происходит то же самое.
Рорк чувствовал эту ее отзывчивость и получал от нее огромное удовольствие, гораздо большее, чем следовало бы. Он привык к тому, что женщины находят его опытным и умелым партнером. Так почему же, когда он доводит до экстаза именно эту женщину, у него возникает такое ощущение, как будто он может одним скачком перепрыгнуть через небоскреб?
Ничего не изменилось, сказал себе Рорк. Он был и остается скитальцем. Это унаследовано им вместе с генами и кровью, передано от отца сыну. Он был одиночкой всю свою жизнь, а если и бывали времена, когда он строил планы и мечтал о нормальной жизни с женой, детьми и собакой, то они давно в прошлом.
– Пора поговорить с Майком о делах, – сказал он после того, как она оделась, а он натянул джинсы.
– Я тоже так полагаю. – Увы, не сбылась его надежда, что Дария будет горячо возражать. Она вздохнула: – Мне бы очень хотелось вспомнить что-нибудь еще. Ведь ты рассчитывал, что здесь у меня скорее восстановится память.
– Верно. – Он уселся рядом с ней в кресло и притянул ее к себе на колени. – Но мы немного отвлеклись.
Его рука скользнула под футболку Дарии, чтобы снова поласкать ее обнаженную грудь, но она почувствовала скорее не возбуждение, а уютную безопасность и покой. Она засмеялась, когда Рорк пощекотал носом ее ухо, и откинула голову назад, подставляя шею под его поцелуи.
– Больше чем немного.
– Я не думаю, что наступит конец света, если перед моим уходом мы позавтракаем.
– Хорошая идея. В конце концов, – она положила руку ему на грудь, – тебе нужно поддерживать свои силы.
– Разумно. – Ее улыбающиеся губы были слишком сильным искушением, чтобы ему противиться. Рорк прикоснулся к ним поцелуем. – Мне потребуется много сил, чтобы с полной отдачей поиграть в хороших парней, борющихся против плохих.
Дария почувствовала, как изогнулись его губы, прикасающиеся к ее рту, и поняла, что он улыбается. Она вспомнила, каким угрюмым и мрачным бывало выражение его лица в первые дни их знакомства, наводившее на мысль о нелюдимом характере, и догадалась, что простое удовольствие, которое они способны доставлять друг другу, по какой-то причине было для него редкостью.