Так, стоп. Очнись, Арч. Ты же не себе выбираешь ханта. Ты его перепродашь и все окупишь. Таков план. Соберись. По всем параметрам этот выбор был лучший. Это был самый подходящий персонаж для ночных партий. И самая выгодная покупка для дальнейшей перепродажи. Лучше вариантов склад Расвов не предлагал. Но что-то меня тормозило. Как будто я хочу потратить все деньги на дорогую игрушку, а до следующей зарплаты еще пахать и пахать. Очисти голову, Арч. Будь рационален.
— Возьми мне этого ханта, пожалуйста. — я передал планшет Гаро,
— Можешь обменяться напрямую. — Он ткнул пальцем, а я проследил взглядом, пока не уперся лицом в карту.
— Так это ты выставил ханта на склад? Видел, что я ищу и решил подсунуть своего?
Афрокосички улыбался голливудской улыбкой, которая казалась еще ярче на его смуглом лице. В руках у него была карта с изображением Джекса Шоу.
— Не подсунул, мэн. Ты сам его выбрал, — он протянул мне карту. — Между прочим, это хороший хант. Знаешь, когда у игрока есть возможность выбора, они стараются взять персонажа, на которого бы хотели быть похожи. Ты бы хотел быть Джексом Шоу, мэн?
Я не стал отвечать. Смерив парня долгим взглядом, я залез в свою деку.
— Подожди немного. Мне надо время.
— Я готов взять в оплату сердце Древнего. Плюс десять серебряных.
— Откуда ты знаешь про сердце?
— Я же уже говорил, мэн. Я знаю все об этой чертовой игре. Но тебе я открою секрет. — незнакомец пододвинулся поближе и снял очки. У него были серые, очень глубокие глаза. — Честно говоря, я знаю вообще все, мэн.
— Кроме главного вопроса вселенной.
— Кроме главного вопроса, мэн.
— И того, что сердце стоит максимум двенадцать монет.
— Сегодня, мэн. Но мы оба знаем, что завтра оно поднимется в цене, а послезавтра перестанет иметь вообще хоть какую-нибудь ценность.
— Но оно все равно не будет стоить четырнадцать.
— Откуда ты знаешь, мэн? Ты же не можешь знать все. А я могу. Ну так что, по рукам?
— Еще бы.
Что за чертов удачный день. Госпожа Ф, вы меня балуете. Мне подогнали мои трофеи, я засейвил сердце, получил скидку на ханта, а теперь еще и этот напыщенный простофиля потерял несколько монет на ровном месте. Мне даже торговаться не пришлось, он сам все сделал. Я быстро перевел десять монет на карту и вытащил ее из деки. Через секунду ко мне в руки попал новенький хант, а афрокосички забрал две карты с сердцем и деньгами. Я попрощался с ним и с Гаро, закинул вещи в рюкзак и направился было к лифту. Не покидало ощущение, что я кого-то обманул и теперь сбегаю с места преступления.
— Демонический стрелок, значит, — афро рассматривал рубашки карт. — Этому импову городу нужен новый герой, мэн. Потому что, когда герои уходят со сцены, на арене остаются только клоуны. К тому же, кто-то должен показать этим зажравшимся гильдиям, как надо играть.
Последние слова доносились мне в спину. Меня трясло. Откуда он узнал? Я не мог такого ляпнуть вслух. Думал, конечно, но про себя. По спине шли мурашки. Двери лифта открылись. Я вошел внутрь, нажал кнопку и бросил последний взгляд в зал. Афро сидел в кресле через половину помещения. Спиной ко мне. Но вот он откинулся, запрокинул голову и наши глаза снова встретились.
— С тебя бутылка вина, мэн. Я пью Лаветт Грандэ, мэн. — улыбаясь, проорал он. — Ты проспорил.
Проспорил вино? Что? Чего он несет, не спорил я с ним… Стоп. Я перевернул карту ханта. На рубашке, помимо витиеватой подписи был изображен черный кот.
— Черч, кошара сутулая! — заорал я, но двери лифта уже закрылись, отсекая все звуки, кроме его смеха.
Глава 5. Уровень интеллекта ниже прожиточного минимума
С последнего наступления ночи в Роркхе прошла неделя. То, что происходило в Городе сейчас, сложно обозначить, как день. Скорее это предрассветные сумерки. Но в таком состоянии город пробудет до следующей ночи. Это нормально. В среднем «день» длится здесь от недели до месяца. И как будет в этот раз — никто не знает заранее. Единственным явным признаком наступления ночи является «вечер», когда начинает стремительно темнеть. Он длится от шести до двадцати часов, потом наступает ночь, которая длится от трех до сорока часов. По крайней мере именно такие значения были зафиксированы в Обсервере.