– Как-то неудобно, ваша жена…
– А она, наверное, уже достала из духовки черничный пирог.
– Пирог, тогда можно.
– Ха. Я так и знал, пошли, – похлопав меня по плечу, улыбнулся вновь профессор.
Спустя минут пять мы уже сидели на кухне профессора.
– Так ты узнал у своей бабушки? – спросил профессор, когда его жена вышла из кухни.
– Нет, не успел.
– Да, Дэн, теперь будет сложней узнать, так как она унесла тайну с собой в могилу, – глубоко вздохнул он.
– Да, профессор, теперь действительно все, остается теперь ждать своей очереди.
– Подожди, сынок, еще рано ты начал сдаваться, ты молод, умен. Неужели ты вот так просто сдашься?
– Я уже не знаю, профессор, – вздохнул я.
– Что решил делать с квартирой бабушки, – резко сменил он тему, заметив, как я поник, – переберешься сюда? Она вроде больше и просторней той, что ваша.
– Да, она больше, но она мне не принадлежит.
– Почему, ты же вроде единственный родственник?
– Да, профессор, только бабушка завещала свою квартиру своей племяннице, и вчера адвокат сообщил, что я могу забрать лишь чемоданчик, который она завещала мне.
– Вот это да, этого я от нее никак ожидал.
– Что тебя так удивило, дорогой? – на кухню вошла профессорская жена.
– Я о нашей соседке, что этажом выше.
– Которая недавно умерла.
– Да, о ней.
– Странная была женщина, – убрав пустые чашки, пропела она.
– Так вот, она переписала свою квартиру какой-то там племяннице, а не родному внуку.
– А что ты хотел, дорогой, я тебе о чем утром сказала, что она странная.
– Спасибо, профессор, я пойду, мне еще нужно заглянут в.., ну вы понимаете, – ответил я, взглянув на женщину, которая озадаченно посмотрела сначала на своего мужа, а потом на меня.
– Ну что ж, пойдем, я тебя провожу.
Еще раз поблагодарив профессора, я направился вверх по лестнице. Обдумывая слова профессора, почему же бабушка отписала квартиру дальней родственнице, которая даже не приехала на похороны, а не родному внуку. Достав из кармана ключ и вставив его в замок, повернул. Дверь с легкостью открылась, и я вошел в темный коридор, включив свет и закрыв за собой дверь, прошел в зал, оглядев вокруг и пытаясь найти чемоданчик, который оставила мне бабушка. Я заметил – с тех пор как я здесь был, все изменилось, но вот одно привлекло мое внимание – на стене напротив не хватало одной картины, оно и было видно – на том месте, где должна была висеть небольшая картина, торчал лишь из стены серебряный крючок. Может, она ее подарила кому-нибудь. Больше не забивая голову разными мыслями, обойдя большой диван, я вошел в открытую дверь небольшой комнаты.
Комната бабушки предстала предо мной в полумраке из-за плотных штор на окнах, подойдя и сдернув их, я сразу зажмурился, так как яркие вечерние солнечные лучи ударили в глаза. «Надеюсь, он где-то здесь», – подумал я, оглядев комнатку, но чемоданчика нигде не было. В углу возле окна стояла убранная кровать, а напротив нее старый, покрытый множеством трещин паутин комод. Выдвигая каждые ящики, которые были пустыми, я дошел до самого нижнего и дернул за ручку, но она не поддалась, еще раз – но она как была, так и оставалась в своем положении. «Ключик, конечно», – увидев небольшую замочную скважину, догадался я. Вытащив из кармана куртки медный ключик и вставив его, повернул, теперь ящик с легкостью выдвинулся. «Вот, значит, где ты», – прошептал я, вытаскивая из ящичка небольшой кожаный черный чемоданчик. Положив его на кровать и сняв пуховик, я устроился на кровати рядом с чемоданчиком. Интересно, что там могло быть: деньги, ценные бумаги или золотишко. Так, хватит гадать. Легким движением я нажал на кнопочку, и он, щелкнув, приоткрылся. Откинув крышку, я обнаружил там лишь старую, потрепанную годами общую тетрадь, на обложке которой еле виднелись буквы.
«Дневник», – прочел я.
Установив ящик обратно на место, я вышел из комнаты и, устроившись на диване, открыл дневник. Это был не просто дневник, а дневник, принадлежавший, во-первых, капитану боевого корабля «Адмирал», а потом уже любимому мужу и деду. Аккуратно переворачивая страницы, которые готовы были выпасть, я пытался прочесть корявые буквы.
«Да, а почерк-то у деда хуже, чем у меня. Ладно, прочту дома», – подумал я, так как на улице уже смеркалось, и комната медленно погружалась во мрак, а свет вовсе не хотелось включать, зная, что увидев свет из окон, сюда может заглянуть из любопытства ее подруга, живущая в доме напротив, и так же, как бабушка, начнет меня крыть по полной. Аккуратно закрыв тетрадку и затолкав ее во внутренний карман пуховика, еще раз оглядев квартиру и мысленно попрощавшись, зная, что больше никогда не попаду сюда, я вышел и, захлопнув дверь, спустился вниз.