Колеса, передвигаемые силой изящных рук, скользили по опилкам и сами по себе требовали смазку силиконовым маслом.
В покрытой следами мочи, крови и гноя больничной тонкой сорочке сквозь которую отчетливо выделялись ареолы сосков, и длина одеяния не скрывала обрубка вместо левой ноги напоминавшая ту круглую головку кости только обтянутую кожей.
- Ты сделала меня уродливой, сестрица, - холодно отчеканила Джейн, скрестив руки с синими исколотыми венами на груди. – Ты и только ты.
- Я же, - голос предательски срывался. – Я предупреждала тебя, Джейн. Я предупреждала.
- Свои предупреждения можешь засунуть себе в задницу. Ты не спасла ее и все, что произошло – только твоя вина. Только ты причина всех наших сраных проблем.
Нет. Нет. Нет.
Джейн бы так не сказала.
Джейн любила. Девочка с жаждой жизни и добрым сердцем. Она бы не стала винить. Джейн, Джейни, Дженни.
А Молли обезобразила ее, превратила в калеку, инвалида. Обломала крылья на любую попытку зажить иначе, завести большую семью, смотреть, как вырастает дочь. Джейн впустую потратит свою жизнь, перебиваясь на пособия и довольствуясь жалостливыми взглядами на уродливую молодую женщину.
- Ты безобразная артистка, гуттаперчевая Молли.
Колокольчики, припрятанные в одежде, возможно, в пышных рукавах зазвенели, когда Пеннивайз обратился к ней. Увлеченный своим занятием, он разглаживал сгиб на бумажном самолетике, сложенном из старой афиши и не обращал внимания на разразившуюся трагикомедию под куполом цирка.
Не поддавайся.
Отец все это время сдерживаемый любовницей-секретаршей Салли Шарлитц подал голос, отбросив ее руку, пытающуюся осадить. Он выглядел серьезно как на важных переговорах и совсем не так. Сцепив руки на груди, глава семьи оглядел обеих дочерей, вопросительно изогнув бровь, и покачал головой.
- Довольно. Ты очень расстроила меня, Молли, - (он никогда не говорил ей таких слов серьезным тоном с нотками жестокости) – Ты расстроила всех нас. Ты поступила крайне плохо со своей сестрой и нарушила обещание. Ты не подготовилась к выступлению и заставила меня сгорать от стыда.
Ты, ты, ты, ты.
Отец отчитывал ее прилюдно, разве что не выпорол для пущего эффекта, что равнозначно имеющемуся унижению.
Клоун истерично хихикал себе под нос, кивками соглашаясь с каждой репликой. Он продолжал корпеть над самолетиком, в результате чего на одном крыле виднелась надпись авиакомпании «AmericanAirlines», а на хвосте две буквы «А».
«Молодчина, Моллс»
Молли подняла глаза на ехидную физиономию клоуна, и бешеная злоба обожгла ее языками пламени.
Пеннивайз прищурив один глаз и прикусив кончик языка, предугадывал траекторию полета, вытянув руку с готовым самолетиком. На другом крыле добавилась надпись модели «Boeing 767-223ER».
Чтоб тебе сгинуть в аду.
Усмехаясь ее пожеланиям (особенно той полюбившейся части про ад), он повернулся в пол-оборота и запустил свое творение в ее отвлеченного гневной тирадой отца. Тень от самолетика превосходила в размерах сам предмет летящий прямиком в лицо.
Боинг. Совсем как шестнадцать лет назад при теракте.
- Папа, нет!
Молли закричала это слишком поздно, когда бумажное судно приобрело вполне реалистичную оболочку и взорвалось со свистом как при поджоге пиротехники, разрывая тело отца точно воздушный шар на кровавые ошметки. За мгновение до гибели его лицо исказилось в удивленной и отчасти задумчивой гримасе без следа былой злости, как если бы за завтраком прозвучал вопрос о деторождении или заведен разговор о реальности Санта-Клауса и Зубной феи.
Закрыв рот руками, она завопила, что больше походило на мычание, не в силах оторвать глаз от зрелища: рыжие волосы Салли воспламенились как спичечная головка, и запахло жареным мясом.
Клоун зашелся в приступе истерического смеха, запрокинув голову и хлопая в ладоши, отчего звон колокольчиков лишь усиливался. Он смеялся все громче, переходя на визг, уже ударяя себя в грудь по помпонам.
Не поддавайся чарам.
Белокурая девочка с пустой левой глазницей шумно поднялась со своего места и как заведенная пластмассовая кукла вытянула гниющую руку, указывая пальчиком на арену. Рот приоткрылся.
«Мамочка, - ее голос ничем не отличался от голосов тех больших кукол, умеющих закрывать глаза и восклицать: «Мама!», если оттянуть нитку. – Это же уроды!»
Молли крепко зажмурилась и прижала дрожащие руки к ушам не в силах слышать больше. Сердце колотилось так быстро, словно готовилось навсегда остановиться и набирало темп напоследок.
Боже.
Она широко распахнула глаза, от пощечины жадно хватая ртом воздух. Расплывчатые силуэты склонились к ней и показывали три пальца, задавая вопрос как в кино.
«Сколько пальцев я показываю?»
Губы пересохли, а по лбу стекала капля пота. Щеки тоже были влажными, но скорее от солоноватых дорожек слез.
Ей снова дали приводящую в чувство пощечину, заваливая чередой вопросов, которые Молли никак не могла разобрать. Образы становились чуть яснее. Какие-то женщины в возрасте и та бабушка с перрона. Внук выглядывал из-за ее спины, прижимая крепче коробку с «Лего».
Она снова облизнула губы.
Поезд. Она все еще в поезде. Поезд не двигался. Остановился. Почему.
Прерывистый поток мыслей и одна из женщин снова показала три пальца.
Ебаная ты дура. Блять. У меня же не сотрясение.
Если бы у нее были силы, то Молли послала бы каждую нахуй или вежливо попросила бы отъебаться удалиться. Горячая капля коснулась кончиков пальцев и скатилась вниз на ткань джинсовой куртки, предусмотрительно наброшенной на плечи, чтобы не упариться в дороге.
Молли чуть наклонила голову, которая стала в одночасье чугунной или налитой свинцом или еще черт, блять, пойми какой.
Плечо. Левое плечо было прокусано как нога Джейн в коллекторе. Кровь пропитала материю насквозь и останется только отправить на мусорную свалку. Да, хуй потом отстираешь.
Осталось только себе ампутировать руку.
Она прислонилась затылком к сидению, по-прежнему не стремясь отвечать на вопросы, сыпавшиеся как конфетти из хлопушек.
- Не теряйте сознание, мисс, - донеслось до нее, когда веки норовили сомкнуться и погрузить ее во тьму. Молодая девушка стояла перед ней на коленях, затягивая на руке жгут из собственного ремня не совсем уверенная в его необходимости, но так рассказывали в школе, когда речь шла об оказании первой помощи.
Если бы была задета артерия.… Кровь била фонтаном, и она бы умерлаот кровопотери.
«Отойдите. Ей нужен свежий воздух»
Сколько шума.
Несколько человек отошли в сторону, оказывая повышенное внимание вместо первой помощи.
Двери между вагонами вновь хлопнули.
Оно в приветственном жесте махнуло левой рукой как ебаная победительница конкурса «Мисс Америка», так как в другой находилась голубая сладкая вата прямиком из цирка.На пыльных рюшах подсыхала кровь, накапавшая с подбородка.
Клоун провел пальцем по нижней части своего лица, пачкая когда-то белоснежную перчатку кровью, чтобы после поднести к губам, слизывая остатки.
Она поежилась, когда Оно сняло с кончика языка непрожёванный кусок сладкой ваты пропитанной кровью и поместило обратно к общей консистенции.
Гадко, но не самое худшее, что ей приходилось испытывать за последнее время. Куда хуже то, что она проиграла.
Оно добралось до нее.
Ты должна была проиграть
Нельзя выигрывать все время.
Ты должна была проиграть
Нельзя выигрывать все время,
что я говорил!
- Джон Ли Хукер «Ты должна была проиграть»
____________________________
* - Немного измененная строчка из песни Queen - The Show Must Go On
Комментарий к XXI
За публичную бету расцелую и все исправлю по возможности.
========== XXII ==========
Sister, sister, oh so fair, why is there blood all over your hair?