Она вернулась к Биллу Денбро, вспоминая, что его имя ей нашептала не метель за окном и не радиоприемник в автомобиле, а тот, кто порождал эти кошмары, кто сам служил ночным ужасом.
Молли искала по ночам номер агента Уильяма Денбро или его самого в социальных сетях, но тот вел затворническую жизнь, переехав после шестидесяти пяти из Лондона в Шеффилд, графство Йоркшир. Ригс забрасывала электронную почту для поклонников, надеясь, что хоть одно, мать его, письмо дойдет до получателя, пока она окончательно не свихнется.
Барбара — особа лет тридцати пяти стала его агентом, когда ей только исполнилось двадцать один, вытеснив прежнюю женщину из его сердца. Он сам позже так сказал, что начал с ней сотрудничать, надеясь, вновь почувствовать себя моложе, чем он был в тот момент. Денбро добавил под конец, что Молли не понять, но та как никто другой знала, что такое таскаться по койкам вчерашних выпускников, чтобы почувствовать огненный задор юности.
Когда ей удалось найти контактные данные под видом журналистки жаждущей поговорить с тем, кто оставил наследие в этом жанре (пылящееся у нее на полках и снятое с производства в Америке), она задала всего один вопрос, положивший начало череды длительных ночных звонков.
Молли не решалась включить видео связь, предпочитая довольствоваться мужским хриплым голосом из темноты ночи, когда тело пораженное дрожью не успокаивалось после пары выкуренных сигарет.
Билл говорил медленно и очень четко, выделяя голосом каждое слово в своем рассказе о том, как он и его «Клуб Неудачников» пытались размазать Оно по стенке. Иногда он замолкал, погружаясь в воспоминания об утерянных годах, иногда усмехался каким-то шуткам, которые были понятны и смешны ему одному, а порой отключал звук, не прерывая звонка, и Молли сделала вывод, что он плачет.
За считанные недели она косвенно была знакома со Стогом,
Балаболом, Бев Марш, Стэнли, астматиком Эдди и чернокожим парнем с фермы (к сожалению, Денбро так и не вспомнил его имени). Он рассказал о своем брате Джорджи, который пропал, когда мать играла на пианино «К Элизе».
Молли рассказала о Джейн. О своей младшей и непутевой Джейн, которая так и не повзрослела, но осталась любящей матерью в ее представлении. Она говорила не так много как Денбро, не могла похвастаться тем, как собиралась размазать Оно по стенке или как устраивала соревнования «кто громче отрыгнет» или решилась на дымовую яму, чтобы узнать скрытое от людского глаза прошлое.
Ригс решилась на видео звонок, когда осталась обнаженной от большинства своих секретов.
— Я думал, что вы моложе, — немного печально произнес Билл, являя и себя, не видя веской причины скрываться более во тьме.
— Могу сказать то же самое о вас, — она закурила, вспоминая того юношу с интервью и его жену, о которой они никогда не говорили. — На заднем форзаце книг вы куда привлекательней.
— Вы хотели сказать на обложке?
— Не наплевать ли?
— У вас ведь тоже нет детей, — не то вопрос, не то констатация печального для кого-то факта, — Не любите детей?
— У вас я тоже ораву молокососов не вижу, — игнорируя «тоже» съязвила Молли, вспоминая о старом диагнозе, который был только на руку. — Мне они ни к чему были.
— Мы пробовали с Одрой. Тщетно пробовали. Но нам сказали, что у нее рак шейки матки, а умерла она от рака молочной железы. Иногда мне кажется, что наше желание.… Нет, МОЕ желание мщения за Джорджа что-то нарушило в мировом балансе или как это называется сейчас в мире седовласых профессоров? Мы тогда обогнали дьявола, но его же нельзя обогнать, верно? Какая-то временная петля или то, что могло нас отдалить друг от друга (как вы говорили) заставило ее отдаться нам всем.
Откровенность за откровенность.
— Я всю жизнь только и делала, что тешила свое самолюбие и сношалась со всем, что дышит и двигается, если оно было не против вставить. Мне сказали, что там какие-то повреждения не то влагалища, не то матки. Я уже не помню.Они подумали, что кто-то засунул мне в пизду кусок ржавого трубы и спрашивали про изнасилование. А я не помнила и глупо улыбалась, как если бы сидела на тесте по химии и не знала правильного ответа, а учитель поймал меня на списывании.
— Только не говорите, что вы с ним кончали.
Она растянула губы в описанной гримасе, но теперь не считала нужным назвать правильный ответ. Как если бы Заика Билл стоял у доски, пока преподаватель готовился бы отправить его к директору из-за непонимания химических реакций, а не то хорошистка, не то лживая подсасывающая и подлизывающая учителям отличница, забавлялась тем, что не подсказывала верный ответ, используя прирожденный талант лицедейства.
Будто два старых любовника, которые встретились и не могли наговориться, выливая из ночи в ночь одно и то же, надеясь, что темы никогда не закончатся. И каждый чувствовал, как потерял годы жизни на погоню за собственным успехом, бесчисленные лавры, деньги.
«Вижу, вы ученей меня»
Они были бы рады прожить во лжи, тыкаясь подобно слепым котятам в поиске груди жизненных перспектив, а после бы умерли от голода, онкологии или старости. Блудные брат и сестра, дети многострадальной земли штата Мэн. Адам и Ева, прильнувшие губами к запрещенному познанию, отравленному плоду.
— Я думаю, что нам помог Черепаха, — поделился он наблюдением, рассматривая под лупой марку. Пинцет дрожал в пожилых руках. — Может у него миссия такая? Помогать тем, кто смог выжить после встречи с Оно и не умереть в муках сумасшедшего дома как Г… Генри Бауэрс. Он убил своего отца ножом (ох, ебать), а жил по соседству с Майком или Марком. Да, тот чернокожий парень, который был в нашем «Клубе».
— Та, что выблевала эту вселенную? — она пробовала вязать, а точнее училась держать эти ебаные спицы в руках. Хизер сказала, что это помогало ее матери успокоиться, но Молли лишь бесилась, когда спица била ее по локтям. Хоть, по словам той же треклятой Хизер это невозможно. — Знаешь, когда-то в молодости я вытирала кладбищенскую грязь, насыпавшуюся с чужих ботинок, в приемной юридической конторы Дерри, — (Да, там есть контора, Билл, а ты просто давно не был в городе своего детства), — А теперь, блять, сколько не трать, а все равно деньги есть. Я не жалуюсь, ты не подумай, и не собираюсь помогать страждущими. Мне все до пизды. Той великой пизды, из которой мы все родом.
— Знаешь, — Билл был каким-то серьезным, когда начал это говорить, словно решил повторить свою историю. — Может, стоит снова размазать Оно по стенке? Я вспомнил утром Ритуал Чудь.
Рассудка лишился, старик?
— А разве в этом будет смысл? — Молли выглядела помятой и достала ноутбук вслепую из-под кровати, когда звонок раздался в тишине. Она даже не спросила, что такое Чудь. Ей хватило того известия, что Оно — Паучиха (со слов ебанувшегося Денбро) и это его форма, приближенная к нашему, человеческому восприятию.
— Да, никакого, но я тут подумал, — он снова стал серьезным, и его лицо выглядело желтым и болезненным в свете настольной лампы. — Я тут узнал, Молли, что почти весь наш клуб мертв. А я ведь жил с уверенностью, что их жизнь ничем не хуже моей.
(Соболезную?)
Стог оказывается архитектор и еще жив, как и Ричи Балабол, который вроде бы в Лос-Анджелесе и если верить интервью, то «прогревает старческие кости и готовится жариться в аду». А Бев, помнишь, Молли, Бев Марш? Ее убил собственный муж, и она умерла как Беверли Роган. Не знал, что она была дизайнером. Феминистка и лучшая подруга Кей Макколл все еще пытается доказать, что это было убийство, а не несчастный случай. Ты знала о компании автомобилей в аренду Каспбарка для знаменитостей? Он умер всего пару лет назад от сердечного приступа. Я ничего из этого не знал, Молли Ригс. Надеюсь, что Майк или Марк еще жив. А Стэн Урис… Он почти Джералд, мать его, О’Хара в своей сраной Атланте, если бы тот был евреем, а не ирландцем, но скончался по естественным причинам, оставив неплохой бизнес о котором говорят. Ты хочешь умереть по естественным причинам?
Последние слова он произнес едва уловимым шепотом, перегнувшись ближе к камере, надеясь, что она впитала каждое его слово. Денбро закончил пылкую речь устало откинулся на спинку офисного кресла, а Молли почувствовала себя в чужих слюнях, будто бы их разделяло не шесть с половиной часов на самолете и океан, а пара дюймов. Ригс прикусила губу, подбирая слова, которые бы подошли им обоим.