Застыв, как паук в технологичной паутине, Профессор обозревал свои владения из центра обширного комплекса. Из-за герметичных дверей и кодовых замков он мог получить доступ к любым собранным данным, наблюдать за любым экспериментом и отдавать приказы, щелкнув переключателем или устно.
Сейчас, конечно, его интересовал Субъект Икс.
С помощью монитора Профессор наблюдал за появлением второй бригады медиков. С шипением открылась герметичная дверь, и эта группа вошла, чтобы сменить группу подготовки. Члены новой бригады носили такие же громоздкие защитные костюмы, не для собственной безопасности, а чтобы устранить угрозу заражения Субъекта Икс – необходимая мера предосторожности.
Задачей второй бригады было снабдить Субъект Икс набором всевозможных биологических датчиков для слежения за функционированием его организма, а также полыми трубками для инъекций с тефлоновой оболочкой. Эти трубки играли решающую роль для успешного введения адамантия.
Руки Профессора с длинными пальцами – руки эстета, как ему нравилось думать, – легко порхали по специальной эргономичной клавиатуре, которую только он мог читать. Внезапно постоянное жужжание воздухоочистительных установок и шипение систем климат-контроля заглушили обрывки разговоров и прочие звуки, транслируемые из медицинской лаборатории.
Бегущие столбцы данных исчезли с дополнительных обзорных экранов, их сменили изображения людей в защитных костюмах, столпившихся вокруг сияющего прозрачного гроба.
Доктор Гендри, руководитель бригады, – его защитный костюм был помечен широкой зеленой полосой, обозначающей его статус, – рассматривал Субъект Икс сквозь полупрозрачную жидкость.
– Кто брил пациента?
Стоящий рядом с Гендри мужчина поднял руку.
– Я.
– Чем ты пользовался, ножницами для кур?
– Что?
– Посмотри на него, – Гендри показал на одинокую фигуру в прозрачном прямоугольном резервуаре.
На лице мужчины под щитком отразилось недоумение.
– Это очень странно. Я брил его двадцать минут назад, и он был гладким, как бильярдный шар…
– Постричь его тоже не помешало бы, – заметил другой член бригады.
Медики и специалисты заняли свои места вокруг плексигласа и молча смотрели на фигуру внутри. Бледно-розовое тело мужчины окружали пузырьки. Его волосы цвета воронова крыла плавали вокруг головы, как грозовое облако.
Гибкая стальная дыхательная трубка шла вниз от гудящего респиратора к маске, полностью закрывающей нос и рот субъекта. В этой технологической пуповине также имелись различные датчики, трубки, подающие питательные вещества, и иглы для введения лекарств, при необходимости.
Тишину в конце концов нарушило дребезжание медицинской тележки, которую толкала медсестра, одетая в такое же громоздкое обмундирование, как и остальные. На асептической поверхности тележки лежал набор хирургических зондов, больше похожих на средневековые орудия пыток, чем на современное медицинское оборудование. Каждый блестящий зонд состоял из полого, острого, как бритва, шипа из нержавеющей стали – некоторые из них имели в длину шесть дюймов, другие – всего один дюйм. Длинная, гибкая трубка была присоединена к основанию каждого шипа вместе с проводами, по которым биологические данные передавались на различные мониторы.
Многие из этих зондов должны были использоваться для измерения и оценки жизненных функций организма субъекта – сердцебиения, кровяного давления, основного обмена веществ, температуры тела, баланса электролитов, дыхания, гормональной активности, пищеварения и выведения отходов, функций мозга. Другие предназначались для более загадочных целей.
Профессор на расстоянии наблюдал за тем, как руководитель бригады медиков начал подключать первый зонд. Опустив руку в переливающееся варево, доктор Гендри ввел тонкий четырехдюймовый шип прямо в мозг субъекта Икс через отверстие, просверленное в черепе над левым глазом.
Внутри резервуара жидкость забурлила от внезапных движений субъекта. Для бригады медиков стало полной неожиданностью, когда он дернулся, потом открыл глаза и уставился на них, по-видимому, в полном сознании.
– Отойдите от субъекта, – скомандовал доктор Гендри, хотя сам не двинулся с места.
Глаза субъекта смотрели осмысленно и настороженно, хотя зрачки были расширены. Он, к тому же, попытался заговорить, но издаваемые им звуки звучали приглушенно, их невозможно было понять из-за бурлящих пузырьков, вырывающихся из респиратора, и гудения приборов.