Теория Маркса оказала огромное воздействие на становление всех политических идеологий и партий наёмных участников индустриального производства, на зарождение в их среде представлений о классовых интересах и классового самосознания. Она повлияла на разработку социалистической идеологии во Франции, в гораздо большей мере оказала воздействие на выработку социал-демократической идеологии в Прусской Германии и легла в основание создаваемого в России В.Лениным большевистского коммунистического мировоззрения.
Кальвинизм был самым радикальным мировоззренческим учением мелкой и средней буржуазии эпохи протестантской Реформации, единственным протестантским учением, которое отрицало феодальные государственные отношения и предлагало выстраивать собственно буржуазные государственные отношения. Поэтому он породил первые буржуазные революции и Новое время в мировой истории. А возникший в Российской империи ленинский большевизм предстал самым радикальным учением участников индустриальных производственных отношений эпохи социалистической Реформации. Только Владимир Ленин придал социалистической Реформации мировоззренческое содержание, что имело важные последствия для дальнейшего хода всей мировой истории. Его учение стало единственным - с мировоззренческой позиции отрицающим все государственные отношения, которые сложились в прежние эпохи, и предлагающим выстраивать собственно индустриальные государственные отношения, как исторически совершенно новые государственные отношения. Поэтому он породил Новейшее время в мировой истории и оказал воздействие на развитие событий буржуазных революций в других частях света, а особенно на буржуазно-демократические революции в Италии и в Германии. Радикализм мировоззренческого ленинского большевизма в сравнении с готовыми к тактическим компромиссам с буржуазией и феодальными государственными отношениями социалистической и социал-демократической идеологиями обуславливался следующими обстоятельствами.
Во-первых. Индустриализация во Франции, Германии и Италии началась на поколение раньше, чем в России. К концу девятнадцатого века в этих странах появлялось и неуклонно возрастало в общей и относительной численности второе, рождённое и выросшее в городах поколение наёмных индустриальных рабочих. Это поколение коренным образом отличалось от своих родителей, от пролетариата. Мировосприятие большинства его представителей обуржуазивалось, а полученное в городе начальное образование и воспитание давало им возможность повышать уровень профессиональной подготовки, становиться высокооплачиваемой «рабочей аристократией». Они уже не стремились ниспровергнуть буржуазные капиталистические отношения и установить социалистическую диктатуру пролетариата, которая предлагалась в получившем к этому времени широкую известность учении Маркса. Их устраивала политическая классовая борьба в условиях представительного парламентаризма. Они предпочитали объединяться в классовые рабочие партии с социалистическими идеологиями и участвовать в парламентских выборах, чтобы посредством принимаемых в парламенте законов изменять буржуазные политические отношения в направлении постепенного воплощения социалистического идеала национального общества. Путь к уменьшению безработицы и повышению уровня жизни в своей стране они увидели в усилении национальной солидарности всех участников производственных отношений, как предпринимателей, так и наёмных рабочих и служащих, - ибо такая солидарность провозглашалась их идейными вождями одним из необходимых условий для успешной борьбы за рынки сбыта для отечественной продукции. Вследствие подобных выводов они устойчиво теряли интерес к общечеловеческому социализму и поворачивались к социал-шовинистическим взглядам на окружающий мир. Соответственно изменялись их представления о целях социалистической Реформации, которая становилась в их мнении уже конкретно государственной, конкретно этнической Реформацией. Поскольку в указанных странах продолжалось раскрестьянивание и рынок труда пополнялся пролетариатом, постольку вызревал идеологический и политический раскол между разными поколениями наёмных рабочих, между пролетариатом, с одной стороны, и высококвалифицированными рабочими и служащими – с другой.
Во-вторых. Россия позже других феодально-бюрократических держав второй половины XIX века повернулась к направляемой правительством индустриализации. И вызванные индустриализацией внутренние противоречия оказались в России гораздо более острыми и непримиримыми, чем в других феодально-бюрократических державах. Ибо православное мировоззрение русского народа осталось средневековым, было глубоко земледельческим, совершенно чуждым городскому рационализму, городскому образованию и буржуазному цеховому хозяйствованию. В отличие от католического мировоззрения, не говоря уже о протестантском, оно не поднялось даже до университетского образованного мировосприятия и до схоластики, не пережило ни одной сближающей с городским образом жизни реформации или контрреформации. С таким мировоззрением государствообразующего населения ещё Московская Русь не могла противостоять нарастающему давлению материальных сил сопредельных протестантских государств, и одновременно она была не в состоянии успешно заимствовать достижения этих государств, - что явно показал XVII век. Обусловленные ужесточением борьбы за выживание государства Преобразования Петра Великого были направлены главным образом на создание сверху необходимых условий для ускоренного внедрения и развития в России городского промышленного хозяйствования, и они вызвали глубокие потрясения в стране и в первую очередь в дворянском сословии. Именно на русское дворянство были возложены задачи осуществления этих Преобразований; а под влиянием данных задач русское дворянство стало отходить от православного мировоззрения, от православной народной культуры.