— права человека — два фундаментальных права физического лица, живущего по законам Внешнего Управления: 1) право выбора между интеграцией в американскую систему ценностей и смертью; 2) право купить за деньги (при их наличии) всё, что угодно (даже то, что не продаётся).
Рассуждение о «демократии и свободе» в исполнении типового представителя элиты девяностых имеет не больше отношения к либеральным ценностям, чем В. И. Ленин — к освобождению рабочего класса, а И. В. Сталин — к созданию «высшей формы демократии» (каковой, по БСЭ, был советский социалистический строй). Потому разговор о «кризисе либерализма» (или даже «трагедии либерализма») в современной России, увы, не слишком уместен с точки зрения реальной реальности. То, что до сих пор именовалось у нас либерализмом, было на самом деле реализацией концентрированной воли Америки в отношении России. Захотела бы Америка возродить на нашей территории концлагеря — и оплотом либерализма / демократии / гражданских свобод элита 90-х провозгласила бы модернизированный по последнему слову техники всенепременный ГУЛАГ.
Сейчас налицо кризис американской экспансии, интервенции американских ценностей, а вовсе не либеральной доктрины. Крах смысловой базы режима Внешнего Управления. По сути, в России 2003–2004 гг. происходит то же, что в Афганистане и Ираке, — только в других формах. Американское нашествие столкнулось с жестким барьером национальной ментальности, культуры, национального сознательного и бессознательного — и посаженное Вашингтоном временное правительство (в этом плане наша элита девяностых — добротный аналог какого-нибудь Хамида Карзая) уже не в состоянии удержать ситуацию под контролем. Но ни демократия, ни гражданское общество здесь вовсе ни при чём. Хотя бы потому, что эти сущности в их первозданной чувственной свежести всегда были ненавистны Внешнему Управляющему. Вспомним древнекитайское изречение, приписываемое Конфуцию: «Когда слова утрачивают своё значение, народ теряет свободу».
Исайя Берлин (ахматовский Гость из будущего) относил к фундаментальным ценностям либерализма искренность и компромисс. Не надо тратить годы на глубокие исследования, чтобы прийти к выводу, что оба эти понятия российской элите девяностых абсолютно чужды. Любое однослойное, лишённое постмодернистского привкуса высказывание воспринимается этой элитой как эзотерическая угроза, носитель страшного подвоха. (Он говорит об интересах государства — кто за ним стоит и что на самом деле имеется в виду?). Ещё менее, чем к искренности, Внешний Управляющий готов к компромиссу: его задача — всеми имеющимися в наличии бульдозерами / БТРами раздавить несогласных и принудительно маргинализировать их (Иначе завтра будет поздно! — любимый аргумент ВУ).
Чтобы перевернуть страницу российской истории, на которой идет речь о несуществовании России, Путину придется расстаться с языком девяностых. И отказаться от взаимодействия с политической гиперреальностью, в которой существуют, изображая жизнь и действие, одни лишь фантомы — порождения политических технологий, которые служители культа Молоха считают всесильными.
Необходимо осознать, что в пустынном русском Заэкранье (территории, не влезающей в телевизионный кадр) сотни тысяч людей взаправду живут лютой зимой без тепла и даже воды. Провинциальные учителя и врачи по-настоящему получают полторы — две тысячи рублей в месяц (цена хорошей порции мраморного мяса в столичном японском ресторане). Две трети (65 %) населения прозябают за чертой бедности, а 27 % (больше четверти) жителей России зарабатывают ежемесячно менее тысячи руб. ($35) и находятся, согласно терминологии Международной организации труда, за «чертой нищеты». В реальной реальности по-прежнему разлагается (а вовсе не бодро реформируется на марше) голодная неприкаянная армия. А количество иммигрантов китайского происхождения составляет не 35 000 человек, как учит нас Всероссийская перепись населения (ещё один блестящий элемент гиперреальности), а — миллионы.
Первый шаг к реальному, шаг одновременно вперёд и назад будет для Путина самым трудным. Лидеру придётся расстаться с миром компьютерной игры, которую можно в момент любой нестыковки приостановить, а то и вовсе нажать спасительную клавишу Escape. (Только вопрос Do You want to save Your game? саркастичная История никогда не задаст. Увы, нельзя выйти попить кофейку и после вернуться на то же историческое место).
Первое столкновение с реальной реальностью — почти всегда трагедия. Познание глубинной правды. В этом смысле Путину суждено прожить участь Гамлета и ужаснуться этой участи. Миссии лидера, оставленного один на один со страной.