Отец Григорий служил в Венгрии до 10 февраля 1927 г. При нем скончался последний настоятель прежнего, бесспорного с канонической точки зрения, русского церковного представительства – Офенской духовной миссии, отец Стефан Колумбов. В архивах Парижского русского собора нами обнаружены интересные документы, связанные с последними годами жизни заслуженного протоиерея Колумбова. Это его послужной список, письмо митрополиту Евлогию и отчет о. Григория Ломако о похоронах о. Стефана. В частности, из письма Колумбова митрополиту Евлогию мы можем сделать вывод о тяжелом материальном положении заграничных приходов, лишившихся поддержки из России и, вследствие этого, о конфликтных финансовых отношениях между управляющими органами и приходами на местах.
Эти годы – конец 1920-х – критические для Русской церкви в целом. Смерть всеми признаваемого патриарха Тихона, сложности с признанием его местоблюстителей, затем известное обращение местоблюстителя митрополита Сергия Страгородского и непризнание его частью церкви в эмиграции, все это привело к расколу Русской церкви на три крыла – Московская патриархия, Архиепископия русских церквей при Константинопольском Патриархате и Синод Русской Православной церкви за рубежом.
В Венгрии сложность ситуации усугублялась еще и тем, что как раз в эти годы была назначена на служение в Будапеште крайне одиозная личность – отец Михаил Попов. С 16 января 1928 г. по 29 октября 1931 г. он был настоятелем русского прихода в Будапеште. Снят с должности и запрещен в служении митр. Евлогием за недостойное поведение 7 ноября 1931 г. После этого Попов перешел в РПЦЗ и был назначен настоятелем прихода в Будапеште уже от этой юрисдикции. Однако вскоре он был освобожден от должности (с угрозой запрещения служить) также и Синодом РПЦЗ. 12 апреля 1932 г. Попов был предан церковному суду и позже, 9 декабря 1940 г., запрещен в служении. Кроме того, в 1932 г. он был заключен в тюрьму на 2 года. После освобождения жил в Дебрецене. Но уже в 1941 г. в юрисдикции архиепископа Савватия Пражского он становится администратором всех Греко-восточных венгерских и русских приходов в Венгрии и под его началом оказываются около полутора сотен приходов и священников. Несколько томов его судебных дел хранятся в архиве русской Архиепископии, в Париже. По этим материалам можно написать отдельное исследование.
С 10 апреля 1931 г. по 14 января 1938 г. в русском Будапештском приходе служил отец Николай Федорович Езерский, бывший член Первой Гос. Думы 1906 года. 26 января 1932 г. митрополитом Евлогием он был назначен настоятелем прихода и оставался им до дня своей смерти.
Некоторое время, до прибытия нового настоятеля, по личной просьбе митрополита Евлогия, русский приход окормлял греческий архимандрит Арфанидис.
В противоположность Попову, с 1938 г. в Венгрии служил духоносный и уважаемый пастырь – иеромонах Сергий Мусин-Пушкин1. Граф, брат протоиерея Василия Мусина-Пушкина. Подчинялся он митр. Евлогию. В 1944 г. он покинул Венгрию и переехал в Париж, где позже был настоятелем храма знаменитого Свято-Сергиевского богословского института.
Кроме русского прихода, входившего в юрисдикцию Экзархата митр. Евлогия, в начале 30-х годов в Будапеште появился приход, подчиняющийся Синоду РПЦЗ. Начало ему, видимо, положил запрещенный в служении Михаил Попов, но при нем приход своего храма не имел. Позже у прихода появился другой священник – Донецков Афанасий Михайлович, впоследствии протопресвитер, автор учебника Закона Божия. Он сначала получил отказ от рукоположения и назначения на приход от митр. Евлогия (8 октября 1925 г.). Потом все же принял священнический сан в юрисдикции РПЦЗ (1933 г.) и был назначен настоятелем церкви в Будапеште (1933–1944 гг.), эмигрировал в Германию (1945). Умер в Калифорнии в 1979 г.
С 1938 г., когда по первому Венскому арбитражу от 2 ноября в состав Венгрии были включены южные районы Словакии и Подкарпатской Руси, позже была присоединена вся Подкарпатская Русь, в августе 1940 г., по второму Венскому арбитражу, Северная Трансильвания и, наконец, в апреле 1941 г. Воеводина, ситуация с православными приходами кардинальным образом изменилась. Число приходов значительно возросло, но, строго говоря, это были уже не эмигрантские приходы.
Военное и послевоенное время тоже было очень сложным для православной церковной жизни в Венгрии. Этому периоду посвящен недавно вышедший в свет фундаментальный труд коллектива исследователей Института славяноведения РАН2. Также можно ознакомиться с хорошим очерком историка Михаила Шкаровского, опубликованным в Интернете и недавно вышедшим отдельной книгой3. Нашей задачей было лишь указать на малоизученный период начала формирования русских эмигрантских приходов в Венгрии в 20-е и 30-е годы прошлого столетия.