Более спокойной была ситуация на исламских границах Османской империи. Она добилась большего эффекта, чем ее иранский соперник, при установлении контроля над племенами. В конце XIV – начале XV века Османская империя использовала в Восточной Анатолии славянскую пехоту и артиллерию для подавления ряда восстаний турецких кочевых племен, возглавленных суфиями – противниками централизованного государства. С тех пор большинство племен концентрировалось на расстоянии от центра власти – в Северной Аравийской пустыне, Верхнем Египте и южных областях Северной Африки.
Во время Танзимата, реформ середины XIX века, Османское правительство поэтапно включало новые области в систему управления. Сначала была активизирована деятельность государственной бюрократии на местном уровне, стали строить школы и больницы. Объектом земельной переписи и норм закона стала не община, а индивидуальное хозяйство. Наконец, поощрялся переход от неэффективного хозяйствования и бартерной экономики к рыночным методам ведения сельского хозяйства. Реформы были с большей готовностью восприняты на арабской периферии, нежели на Балканах45.
На Южном Кавказе пограничная политика Порты была всегда более успешной вдоль побережья Черного моря, чем в горной местности Армении и Курдистана. Черкесы и грузины под контролем турок принимали участие в морской торговле, а также поставляли высоко ценившихся рабов в армию и гаремы султана. Но как только османы попытались установить контроль над иранцами, проживающими в горной местности, они встретили мощное партизанское сопротивление со стороны горских племен, подобное тому, которое замедлило продвижение русских в XIX и XX столетиях46.
Управление границами в Российской империи сталкивалось с проблемами, которые были подобны, если не идентичны, тем, которые стояли перед турками. Главное отличие управления российскими границами от управления рубежами других евразийских империй заключалось в том, что роль государства и народа была двоякой: экспансия организованная, систематическая и спонтанная; центру было трудно ею управлять. Среди проблем, общих с Портой, двумя наиболее сложными являлись: многообразие культур и народов, окружающих страны этнотерриториального ядра (русского и турецкого), и легкость проникновения в пограничные зоны. Импульсами к активному расширению границ России были потребность в увеличении ее сырьевой базы и отток населения, либо уклонявшегося от выполнения государственных обязанностей и требований закона, либо стремившегося к дополнительным экономическим возможностям и повышению благосостояния. Государство пыталось поставить под контроль устья главных рек, составлявших внутренние транспортные артерии, – Западной Двины, Днепра и Волги. Оно также обеспечивало или поддерживало расширение границ на юг и восток для установления контроля над плодородной землей и источниками дохода, получаемого от мехов, рыбы, соли, металлов, особенно угля и золота. К востоку и югу русские столкнулись с большим разнообразием племенных сообществ, находившихся на разных стадиях развития: от сибирских охотников и собирателей до пастухов-кочевников (ногаев и калмыков) и полукочевых народов (крымских татар). На западе границы России примыкали к европейским государствам.
В XVIII веке граница Российской империи была плохо определена, нарушалась и легко пересекалась даже там, где государство создало укрепленные линии. Большие расстояния, отсутствие четких естественных или «национальных» (этноязыковых) демаркационных линий, редкая населенность и культурные пристрастия кочевников и полукочевников – все это было причиной крупных перемещений через границы. В начальный период, вплоть до XVIII века, с российской стороны эти миграции принимали форму бегства крепостных и религиозных сектантов, передвижения лихих людей, ватаг рыбаков или охотников, контрабандистов. С другой стороны, главным образом из степи, границу пересекали пастухи со своими стадами и разбойники для захвата рабов или грабежа.