Лев VI Мудрый: «102. Нам известно также, если можно так выразиться, чрезмерное гостеприимство, свойственное славянскому племени, которое они доныне не сочли нужным отбросить, но сохранили в полной мере.
103. К иноземцам, прибывающим к ним, они добры и миролюбивы, доброжелательны и приветливы, препровождают их поочередно с места на место, обеспечивая их безопасность и передавая от одного к другому без всякого для них ущерба».
Корнелий Тацит: «Отказать кому-нибудь в крове, на их взгляд, — нечестие, и каждый старается попотчевать гостя в меру своего достатка. А когда всем его припасам приходит конец, тот, кто только что был хозяином, указывает, где им окажут радушный приём, и вместе со своим гостем направляется к ближайшему дому, куда они и заходят без приглашения».
Лев VI Мудрый: «104. Тех, которые были захвачены ими в плен, они не удерживают в рабстве неопределенное время, пока им это будет угодно, но, установив по договоренности определенный срок рабства, предоставляют пленным возможность по истечении этого установленного срока поступить по своему усмотрению: либо возвратиться домой, если они этого захотят, за некий определенный выкуп, либо, если они пожелают быть с ними, остаться здесь на положении свободных людей и друзей».
Корнелий Тацит: «25. Рабов они используют, впрочем, не так, как мы: они не держат их при себе и не распределяют между ними обязанностей: каждый из них самостоятельно распоряжается на своём участке и у себя в семье.
Там вольноотпущенники возвышаются и над свободнорожденными, и над знатными; а у всех прочих приниженность вольноотпущенников — признак народоправства». Через определённый промежуток времени раб получал свободу, отработав на выделенном участке и выкупив себя. Он мог оставаться на правах свободного человека и даже занять высокопоставленную должность.
Лев VI Мудрый: «105. Их женщины добродетельны в высшей степени, так что многие из них кончину своих мужей почитают собственной смертью и добровольно удушают себя, будучи не в состоянии продолжать жизнь во вдовстве».
Корнелий Тацит: «Так они обретают мужа, одного навеки, как одно у них тело и одна жизнь, дабы впредь они не думали ни о ком, кроме него, дабы вожделели только к нему, дабы любили в нем не столько мужа, сколько супружество».
Лев VI Мудрый: «…неохотно занимаются другими земледельческими трудами; вследствие своего свободного образа жизни любят развлечения и праздность, ставя рядом с тяжелым трудом расточительность в яствах и деньгах».
Корнелий Тацит: «…еще больше проводят время в полнейшей праздности, предаваясь сну и чревоугодию, и самые храбрые и воинственные из них, не неся никаких обязанностей, препоручают заботы о жилище, домашнем хозяйстве и пашне женщинам, старикам и наиболее слабосильным из домочадцев, тогда как сами погрязают в бездействии…»
Лев Мудрый описал известных ему славян, сообразуясь с собственным восприятием и добытыми в процессе изучения сведениями, точно так же, как сделал до него Тацит в отношении германцев. Совпадения случайны? Убедительная просьба: анализируйте, пожалуйста, информацию, руководствуясь разумом!
Историки древности не пытались сопоставлять факты, они их относительно беспристрастно фиксировали. Прошли века и тень сомнений начала терзать ум отечественного учёного: «Удивительное дело, сколько в племенном быте поморян, которой есть, конечно, самое полное и стройное проявление в славянском мире этой скудной формы общественного устройства, сколько в нём сходного с древнейшим бытом германцев, описанным у Тацита: тот же был у поморян в XII-м, что у германцев в I веке, безвластный племенной глава, так же высокочтимая знать, та же народная община, те же два совещания, — одно, в котором заседали знатные люди, другое, в котором участвовал весь народ, — то же производство общественных дел, по которому дело сперва обсуждалось в совете знатных, а потом предлагалось ими на окончательное решение народной сходки: словом сказать, тот же совершенно гражданский строй» (Собранiе сочиненiй А. Гильфердинга, том четвёртый «Исторiя балтiйскихъ славянъ», изд. Д.Е. Кожанчикова, С.-Петербургъ, 1874, стр. 165). И что в итоге? Какой вывод? Абсолютная тишина.
Позвольте выразить возмущение! Почему немцы и прочие европейцы ментально кардинальным образом отличаются от нас, россиян? Как так получается, что мы переняли всё от древних германцев, сами ими якобы не являясь? А самозваные «германцы» типа франков и прочих, почему ничего не имеют в историческом багаже от названных древних предков? Может быть достаточно разговоров о нашем безродном происхождении? Хватить слушать врагов и верить им, пора руководствоваться разумом!