Есть пояснения русского историка, что происходило в городе во время нападения: «закабалявшие должников смягчились, ростовщики теперь стали творить милостыню» (Х.М. Лопарев «Старое свидетельство о Положении ризы Богородицы во Влахернах в новом истолковании, применительно к нашествию Русских на Византию в 860 году» Византийский временник, том II, С.-Петербург, 1895 г., стр. 624). Греки резко поменяли скаредное отношение к иностранцам при виде людей с оружием. К чему бы подобная смена настроений, если нападение не было связано с поведением жителей столицы? Почему они раньше вели себя совсем по-другому? Странное совпадение: ужасный набег — и горожане неожиданно начинают прощать долги и раздавать деньги неимущим. Лишь осознав, по чью душу пришли страшные варвары, жители столицы поменяли мелочную придирчивость на благородное снисхождение к должникам.
Во второй гомилии преподобный Фотий прямым текстом вопиет о злодеяниях ромеев по отношению к росам: «Ибо эти варвары справедливо разсвирѣпѣли за умервщленiе соплеменниковъ ихъ, и благословно требовали и ожидали кары равной злодѣянiю» (Архимандрит Порфирий (Успенский) «Четыре беседы Фотия святейшего архиепископа Константинопольского», тип. Императорской АН, Санктпетербург, 1864, стр. 17).
Поведением ростовщиков Константинополя подтверждается предположение, что они жадностью и неразумием накликали беду, а скорый уход нападавших свидетельствует, что конфликт удалось разрешить дипломатическим путём, дальнейшее развитие событий тому доказательство. Кстати, когда будет «разбор полётов» договора с греками, обратим взор на вопрос торговых уступок русским купцам и подумаем, с чем они могут быть связаны.
Почему нападавшие пришли незамеченными? Выдержка из первой проповеди: «…неожиданное нашествіе варваровъ не дало времени молвѣ возвѣстить о немъ, дабы можно было придумать что-нибудь для безопасности, но въ одно и тоже время мы и увидѣли и услышали и пострадали, хотя напавшіе и отдѣлены были (отъ насъ) столькими странами и народоначальствами, судоходными рѣками и безпристанищными морями» (Патриарх Константинопольский Фотий «Две беседы по случаю нашествия россов на Константинополь», изд. «СПбПДА», Санкт-Петербург, 2010, стр. 424). Есть версия, что большого скопления кораблей в море можно было избежать посредством распыления сил. В таком случае часть должна идти одним направлением, часть другим и на подходе к городу объединиться в один мощный кулак. Судя по тому, как было организовано предприятие, приходит следующая мысль: решение «взять Константинополь» было не спонтанным, а глубоко продуманным. Выбрав удачный момент, пришельцы из далёкой страны сделали набег, хотя возможно, что великие ромеи просто не ждали нападения со стороны Чёрного моря. Наученные горьким опытом, они будут оповещать столицу в дальнейшем.
Помогла ли риза Богородицы грекам? Было ли им Божеское заступничество и провидение? Можно сказать — да. В то время как, распростёршись ниц, византийский император молил Бога о спасении собственной жизни (не случайно переоделся из царского платья в мирское), осаждавшими врагами внесено предложение говорить лично с Михаилом.
Фотий не спонтанно говорит: «Я ручаюсь за ваше спасеніе; говорю это, полагаясь на ваши обѣты, а не на свои дѣла, — на ваши увѣренія, а не на свои слова. Я ручаюсь за ваше спасеніе, если вы сами твердо сохраните свои обѣщанія; я — за отвращеніе бѣдствій, если вы — за твердое исправленіе, я — за удаленіе враговъ…» (Патриарх Константинопольский Фотий «Две беседы по случаю нашествия россов на Константинополь», изд. «СПбПДА», Санкт-Петербург, 2010, стр. 429). Он не мог ничего обещать, не имея сведений о желании нападавших говорить с царём. Вот ещё выдержка из «Слова о положении ризы» хартофилакса Георгия: «Казалось же, и это убедило вернейшего царя, что начальник стольких тех народов, для утверждения мирных договоров, лично желал его увидеть». С Божьей помощью до сознания Михаила дошло: хватит молиться, пора идти разговаривать с неожиданными пришельцами.