В летописи: «двинул флот из 2000 судов состоящий против Болгарии, и сам сев на русские судна намеревался плыть к реке Дунаю…» Союз «и» подчёркивает идентичность всех плавательных средств, император не всходил на собственный (пурпурный) дромон, иначе фраза должна звучать: асам сев… По тексту: и сам сев на (те же) РУССКИЕ корабли! Автор понятно объяснил, почему византийцы использовали суда, изобретённые другим народом. Физические свойства отечественных морских кораблей не позволяли грекам применять их для хождения по рекам!
Понять очевидное толкование не сложно, если внимательно читать Феофана и не игнорировать естественные науки: физику и географию. Предшественник Константина V, император-тёзка с нумерацией IV, в 678 году первым отправился на войну с появившимся невесть откуда на ромейских землях племенем «грязным и нечистым» — болгарами. Он расположил пехоту между реками Ольгою и Дунаем, что географически находится не у выхода в море, а в долине реки. В месте впадения притока в главную водную артерию Европы Константин IV поставил «корабли» у берега. В русской и «болгарской» версиях летописей Георгия Амартола плавательные средства правильно названы лодьями, а причалил их император на берегу, перед боем вытащив на мель! Феофан поясняет, что были и другие корабли, быстрые греческие хеландии в количестве 5 штук. Русские лодьи использовались ромеями в войне во времена Константина IV благодаря мелководной осадке и удобству применения на реках.
Ещё раньше, в 626 году, при нападении на Константинополь авары приплыли с Дуная на бесчисленном множестве выдолбленных из цельного дерева ладей. Ни один историк, как то́ археолог, находясь в здравом уме, не назовёт описанные Феофаном плавательные средства аварскими. О принадлежности «лодей» благодаря эксклюзивным особенностям изготовления, можно догадаться, внимательно читая произведения различных авторов, описавших события: одно из них — «Бревиарий» патриарха Никифора.
Вот вам, пожалуй, самый сложный в расшифровке и в то же время самый простой в понимании вопрос: что это за народ? Византийский император Лев VI Мудрый оставил нам для поиска ответа небольшую загадку в нетленном произведении.
«69. Тебе следует подготавливать малые или же большие дромоны в зависимости от особенностей народов, с которыми ведётся война. Ведь флот варваров-сарацин и флот так называемых борейских скифов не один и тот же: варвары используют большие и тихоходные кумбарии, а скифы — небольшие, лёгкие и быстроходные челны, поскольку реки, впадающие в Понт Эвксинский, не позволяют использовать крупные корабли — всё это обусловливает соответствующие боевые построения» (Лев Мудрый «Тактика Льва», изд. «АЛЕТЕЙЯ», Санкт-Петербург, 2012, стр. 305).
Суть высказывания, за исключением выделенных слов, не вызывает у историков разнотолков. Прочитав исходный документ, у вас не останется сомнений, к кому относится термин «варвары» и кому пишет наставление император. Важнее и намного ценнее решить несложное уравнение: борейские + скифы + лёгкие челны = название народа? Небольшая подсказка: Борей — северное направление ветра. Утверждение, что северное побережье Чёрного моря намного выше по параллели южного побережья Балтики, ошибочно априори. Подсказка вторая: Льву был известен дерзкий набег племени, страшно напугавшего отца византийского писателя. Географию проживания искомого народа вполне сносно определил патриарх Фотий в первой гомилии.
Вопросы к «норманистам». Ответы должны объяснять действия, обладающих разумом ромеев, с точки зрения обычной человеческой логики:
1. С какой целью греческие кораблестроители покрасили 2000 судов в красный цвет, если ни до, ни после они подобной ерундой не занимались?
2. С какой целью непригодные для применения корабли отправились в поход: если причалить к берегу реки на них было невозможно из-за глубокой осадки, тем более вытащить их на берег?
Представители норманнской теории не в ладах и с естествознанием. Нелепые объяснения они ставят во главу угла, совершенно игнорируя причину побудившую Константина V в 774 году пересесть с греческих хеландий на лёгкие русские корабли. Человеческий мозг позволяет владельцу быстро учиться на ошибках, чем не преминул воспользоваться император спустя восемь лет. Применение отечественного флота в 766 году стоило ему многих человеческих жизней.