Наиболее полно задачи полиции были определены в Регламенте Главному магистрату в 1721 г., в котором говорилось, что «полиция есть душа гражданства и всех добрых порядков и фундаментальный подпор человеческой безопасности и удобности».[25]
Характерной чертой русской полиции XVIII века являлся ее военизированный характер. На службу в полицию, как правило, переводились армейские офицеры. Низшие полицейские чины комплектовались из унтер-офицеров и солдат старших возрастов, исполнявших рекрутскую повинность, но уже по возрасту и состоянию здоровья непригодных к службе в полевых войсках. В помощь полиции (например, для поимки беглых солдат и крестьян, для поимки разбойных шаек и т.д.) нередко направлялись воинские команды. Военнослужащие, привлеченные на службу в полицию, сохраняли воинские звания, форму своего полка, из казны которого получали денежное содержание. [26]
Со временем военнослужащие, находившиеся в ведении полицмейстеров, зачислялись в постоянный штат полиции. Для них вводилась специальная форма, описанная выше. Вопросы прохождения их службы решались в полицмейстерской канцелярии. Такое "военное происхождение" российской полиции во многом определило методы и принципы формирования ее кадрового состава. Полицмейстерами, частными приставами, квартальными надзирателями назначались действующие, а чаще всего вышедшие в отставку офицеры, а рядовыми полицейскими становились бывшие солдаты. Никакой специальной полицейской подготовки они не имели, если не считать, что в кадетских корпусах, через которые проходила значительная часть будущих офицеров, изучались юридические науки. Это обусловливалось тем, что в уставе кадетского корпуса, где говорилось о целях образования будущих офицеров, предусматривалась возможность их службы полицмейстерами. Причем в задачу кадетских корпусов входила подготовка не только офицеров, но, "поскольку не каждого человека природа к одному воинскому склонна", и чиновников для гражданского ведомства, что отличало российские кадетские корпуса от западноевропейских. [27]
В армии также были условия для обучения солдат грамоте. Поэтому формирование полицейских, как и других государственных учреждений бывшими военнослужащими было естественным и во многом неизбежным в начале XVIII - XIX вв.
Учитывая сравнительную малочисленность полиции, к несению службы по охране общественного порядка привлекалось в порядке повинности местное население по одному человеку с каждых десяти дворов ("десятские") и в качестве старшего над ними - один человек с каждых ста дворов ("сотский"). В городах этих привлеченных к несению охранной службы из местного населения людей в некоторых документах XVIII в. именовали квартальными поручиками. Традиция привлекать выборных людей из местного населения к несению службы охраны общественного порядка существовала на Руси и до реформ Петра I, с древнейших времен.[28]
Приведение в благоустройство новой столицы было делом нелегким. Состав населения Санкт-Петербурга, доходивший до 35 тысяч человек, был самый разнообразный: рабочие и мастеровые со всех концов России, мелкие торговцы, солдаты, иностранные шкипера и матросы, колонисты, разношерстный сброд, искавший заработка и наживы, и т.п. Пьянство, разврат, воровство, насилие всякого рода и грабежи были обычным явлением. Чтобы водворить в этом хаосе порядок, нужна была твердая рука и железная воля. Такие качества в полной мере совмещал в себе первый Генерал-Полицмейстер. По словам камер-юнкера Берхгольца, жившего в конце царствования Петра I, Девиер был до того строг и неумолим в достижении царских предначертаний, что одно имя его приводило городских обывателей в трепет.[29]
Деятельность самого общества в таком сложном и многостороннем деле, как обеспечение и охрана безопасности, должна стоять на первом месте. Без нее самая лучшая полиция одна никогда не будет в состоянии достигнуть полных и совершенных результатов. Этот взгляд вполне разделялся тогдашним правительством. Впрочем, для его усвоения и принятия послужили мотивами еще некоторые чисто экономические расчеты. Средства казначейства в то время были очень ограничены, поэтому Петр I не мог быть слишком щедрым и должен был избегать излишних расходов. С этой целью и внутренний караул в городах был возложен как на обывателей, так и на армейские патрули. Нет необходимости напоминать читателю с каким трепетом относился Петр I к своему детищу - Санкт-Петербургу, поэтому на охрану общественного порядка приказал отправлять своих любимцев солдат и офицеров Преображенского и Семеновского полков.
Солдаты и офицеры Преображенского полка имели темно-зеленые суконные кафтаны с красными обшлагами, красной подкладкой и красной оторочкой петель.
Под кафтан надевали красный суконный камзол. Красные суконные штаны были длиной чуть ниже колен и застегивались на боках на небольшие медные пуговицы. Чулки могли быть зеленого, красного, синего, белого цвета, а башмаки - из черной кожи. Дополняли одежду черные шляпы, шерстяные или пуховые. Их поля обшивались белым галуном (тесьма, лента, изготовленная из золотой, серебряной, медной или из сплава металлов нити, на шерстяной или шелковой основе) и шнуром. На левой стороне шляпы прикреплялась медная камзольная пуговица.
Офицеры (в роте: прапорщик, подпоручик, поручик, капитан-поручик и капитан; в полку: майор, подполковник и полковник) при обмундировании, одинаковом с рядовыми, имели следующие отличия: золотой галун по борту кафтана и камзола, по краям обшлагов и карманных клапанов, у боковых разрезов штанов и на шляпе, все пуговицы позолоченные, подкладка у кафтана зеленая, галстук белый, из тонкого полотна, перчатки с раструбами, на шляпе - плюмаж из белых и красных перьев.
В строю офицеры носили шелковые шарфы через плечо и металлические нагрудные знаки на голубой ленте: у обер-офицеров -посеребренные с позолоченной каемкой, у штаб-офицеров -позолоченные целиком.[30]
Основным оружием являлось гладкоствольное ружье, и, хотя огромное многообразие ружейных систем Петровского времени затрудняет корректное описание этого предмета вооружения, мы попытаемся дать его краткую характеристику.
Изначально на вооружении солдат состояли "мушкеты" - кремневые гладкоствольные ружья с замками англо-голландской или скандинавской системы. С начала XVIII в. широкое распространение получили ружья с французским батарейным замком, просуществовавшие без особых изменений следующие 150 лет. Такие ружья назывались фузеями (от французского "fusil" - "ружье"), они были легче мушкетов и имели меньший калибр. Необходимо заметить, что слово "мушкет" еще долгое время употреблялось для обозначения всех видов ружей. [31]
16 января 1721 г. Петр I дал полное и ясное определение задачи полиции и выяснил самое понятие полиции как учреждения. Полиция "рождает порядки и нравоучения: всем подает безопасность от разбойников, воров, насильников и обманщиков, непорядочное и непотребное жилье отгоняет и принуждает каждого к трудам и к честному промыслу; препятствует дороговизне, предостерегает все приключившиеся болезни; производит чистоту по улицам и в домах; запрещает излишество в домовых расходах; защищает вдов, воспитывает юных в целомудренной чистоте и честных науках». Из этих определений следует, что правительство перестало ограничивать задачи полиции одной лишь безопасностью и дало ей настолько широкое определение, что им почти исчерпывалось все правление, под которым в то время понимались суд, управление, благоустройство и нравственность» [32].
Подводя итоги деятельности Петра I по организации полиции в России, необходимо отметить, что именно при Петре начиналась история полицейского мундира. В российской армии так же существовала своя полиция. Порядок и дисциплину в полках поддерживали полковые порфосы, сочетающие обязанности полицейского и исполнителя приговоров (порка розгами, батогами, арест и т.д.). Форменное обмундирование порфосов не отличалось от обмундирования унтер-офицеров полка, в котором он служил, но черный правый рукав кафтана ясно говорил окружающим о специализации его владельца.
29
29. Высоцкий И.П. Санкт-Петербургская полиция и Градоначальство 1703-1903 гг. -СПб., 1903.-С. 22.