-Да ни хрена, – презрительно сплюнул офицер, – у них понимаешь, есть много городов десятимиллиоников, где сосредоточены важнейшие промышленные объекты. Когда вся эта хрень случилась, эти товары никому оказались на хрен не нужны. А тут болезнь. Представляешь многомиллионные толпы мертвецов и такие же толпы голодных рабочих, которые и раньше горбатились за чашку риса, а теперь и этого не видно? Вся эта толпа разрывала и разрывает Китай изнутри. Когда стало некому продавать товар, они напечатали много-много юаней, подняли зарплаты и выбросили с переполненных складов товар на внутренний рынок, но и это не помогло. Вот они и решили выпустить пар на нас, иначе бы вся их республика рванула к чертям. Они от безысходности напали, сейчас по Китаю бродят десятки миллионов дохлых. Если не сотни. Еды не хватает, сельчан обирают еще больше.
Меня это поразило. Я представил, как по дальним равнинам слоняются, сталкиваясь друг с другом, бесконечное количество грязных и кровожадных упырей. Вспомнив разговор об экологии, я прикинул, что такое опустошительное нашествие неминуемо превратит Китай в пустыню, которая начнет расползаться по всей Азии, засыпит барханами Амур и заглянет к нам, в Сибирь, где столкнется с последним рубежом обороны – могучими снежными кедрами...
-Я знаю об этом, ибо на границе служил. Приходилось интересоваться что да как. А вообще им воевать не выгодно, зачем? Экономикой бы всех прижали к мизинцу.... Так вот, смотрю передо мной ихний военный. По форме, но без оружия. Я не дурак, в плен врагов не беру – стреляю. А он не падает. Еще, еще и, пока не издох. Думал зомби из военных, а оказалось военный зомби.
-Это как? – не понял я.
-Понимаешь, они чтобы руки геноцидом не марать, набрали в свои войска множество буйных. Уж не знаю, каким образом, толи газом каким, толи мясом... но я сам видел, как они разгружают рефрижераторы... а потом в наши стороны сигнальные ракеты запускают, и сотни мертвецов несутся за ракетой, пока не замечают нас. Вроде бы чего бояться, стреляй по безоружным. Да знаешь, патронов не хватает, пока они к тебе в окопы не попрыгают, а там рукопашной.
-Что, правда, зомби?
-А ты думал? Стояли мы как-то под селением каким-то. Обороняли. Население никуда не эвакуируешь в транспорте как всегда бардак, в городах паника – бегут в деревни. Тут видим к нам с фланга фуры подъехали, ну сил не было там оборонять, артиллерии нет разбомбить, авиацию подавили, вот и подогнали тварей. А из грузовиков как полезли трупы! Китайский офицерик несколько сигнальных ракет ярких выстрелил в сторону населенного пункта и машины умотали. А мертвые понеслись к людям. Пока мы снялись с позиций, да дошли.... всех повырезали...
-Считаешь, они дойдут досюда?
Офицер пожал плечами:
-Скорей всего нет. Им незачем сюда идти. Разве что за месторождения посражаются, но на это, в отличие от людей, нашему государству будет не наплевать, сцепятся крепко. Область не затронут.
Он рассказывал еще много. Про предательство. Про то, как самолетам не хватало керосина. Про уничтожение целых дивизий, линейных и неповоротливых. Про то, как новые мобильные бригады, оснащенные и профессиональные, героически гибли в бою с превосходящими силами противника. Про то, как китайцы очумело лезли вперед, высаживая десант, захватывая ключевые позиции. Их гнала вперед собственный обезумивший и сошедший с ума народ. Когда бог хочет наказать народ, он превращает его в китайцев. Что называется: не выиграем, так покалечим. И откуда этот миф о неподготовленной и отсталой китайской армии?
-А после меня вызвали в Иркутск. Наградили как боевого офицера. По ранению меня демобилизовали.
-Вас ранили?
-Не, – он отмахнулся, – покусали. Перекусили артерию, товарищи кое-как успели отогнать буйных и залатать меня.
Глава 14
-К власти во Франции пришли консерваторы под лозунгом “Долой мертвецов”! Европарламент выразил резкий протест, по выражению комиссара по национальностям, этой “откровенно реваншистской” политикой. “Временно больные являются такими же людьми, как и остальные, и говорить о них “мертвецы”, “зомби”, “дохлые”, когда их состояние нельзя охарактеризовать как смерть, в высшей степени аморально, безнравственно и в духе нацисткой Германии. Мы должны не уничтожать болезнь, а лечить ее””...
Федьке, слесарю из подвального ЖЭКа, нравилось работать под звуки радио. Во-первых, спускаться в подвал, и перекрывать воду было не так страшно, а во-вторых, Федька интересовался мировой политикой, экономикой и прочими вещами, что вызывали добродушный смех товарищей по цеху.
-Тем не менее, следует отметить, что тенденция прихода к власти национальных сил правого толка отмечена по всей Европе. Правительства стран не могут сдержать рост непонятного заболевания, охватившего весь мир. Военные структуры и силовики практически бездействуют. По официальным данным во “временно больные” зарегистрированы около сорока миллионов человек в одной только Европе. Экономике нанесен громаднейший урон. На прошедшем заседании ООН Китай предложил помощь Европе, что было отклонено...
Труд слесаря был интересен. Вообще любую работу, даже самую механическую, можно превратить в труд, если подходить к ней с головой. Федька был королем стояков и батарей, магистром клозетов и повелителем ключа на двенадцать. Жаль только горячую воду теперь, как и в старые времена девяностых, отключали еще в апреле, поставки угля из Кузбасса, прекратились, и город отапливался лишь в самые холодные сибирские месяцы.
Федька знал, что уголь для котельных продают направо и налево все кому ни лень, поэтому собирался голосовать на выборах за Партию Живых, обещающую навести порядок в регионе. Здороворосы ему не нравились.
Защелка подвальной двери подалась в сторону, и Федька спустился в голодную, сухую тьму катакомб. Вызов поступил из дома, в котором неожиданно прекратилась подача холодной воды. Никаких ремонтных работ не производилось, так что слесаря послали проверить подвал. Надо сказать, что это был не первый такой вызов, после которого трудяга не раз обнаруживал свернутые вентили с перекусанными цепями. Как ему казалось в темноте, стальную цепь кто-то долго глодал, так как все звенья были надкусаны как будто человеческими резцами.
-Мировое сообщество должно консолидироваться перед лицом глобальной опасности и выработать единый вектор противодействия пандемии...
Выключатель вхолостую пощелкал пластмассовым носиком. Мародерство в городах достигло своего апогея. Несли всё: от, никому не нужных досок, до лампочек и пробитых эмалированных тазов. Город готовился и запасался к зиме. Все понимали, что продать на сторону угля хочется всем чиновникам, а дотапливать квартиру придеться буржуйками. Что называется, прошло сто лет.
Федор включил фонарь и направился к техническому узлу, чтобы восстановить подачу воды. Он ступал по пыльным, мертвым сумеркам, которые раздирал круг фонарика. Странная вонь, словно пробитая канализация, рвала ноздри. Муниципалитет не счел работу слесаря в новых условиях опасной, поэтому исследования подвалов и прочих закутков, им нужно было исполнять в одиночку или в паре с напарником. Полиция была приписана к врачам, школам и, конечно же, депутатам, чиновникам, священнослужителям.
Бояться встретить зомби, было глупо, им не нравилась скучная и безжизненная тьма сырых подземелий, но как объяснить эту доходчивую мысль собственному организму?
-А теперь к местным новостям. Послезавтра в Новосибирске начинаются выборы в законодательное собрание. Главные политические конкуренты Здоровая Россия и Партия Живых. В то время, как эксперты высмеивают саму идею выборов, называя ее смехотворной, в последнюю неделю несколько главных лидеров Здоровой России были убиты “временно больными” гражданами в собственных подъездах. Партия обвинила в этом своих конкурентов, назвав их экстремистами и сепаратистами, которые хотят разорвать, цитирую: “единую и сильную Россию на части”. На что лидер Партии Живых ответил: “Если здороворосы полагают, что мы подослали к ним больных зомби-убийц, то это явное свидетельство того, что они сами не вполне здоровы”.