Оставив в стороне красочное, правда, несколько кровавое описание расправ над «изменниками», отметим другое: победа над новгородцами, поддержанными западными союзниками, москвичам была обеспечена действиями Михаила Олельковича, создавшего вокруг себя целую группу «тайных осведомителей». Они собирали и передавали за городские — новгородские — стены информацию о происходящих в стане бунтах, событиях, о численности войска, о вооружении, о настроении среди дружинников, о личных качествах того или иного лица. Москва, в противоположность Новгороду, не смогла создать контрразведывательный кордон и предотвратить вообще какую-либо утечку данных из княжеского двора.
Дабы избежать хотя бы малой толики предательства русские (в первую очередь, московские) князья стремились использовать все средства, в том числе и тайнопись. Думается, что, рассчитывая уберечь информацию от ненужных взглядов, русские, год от года, все более совершенствовали тайнопись (русские тайнописцы переставляли местами слоги в словах. или не дописывали слова, или придумывали новую азбуку, новое обозначение для каждой буквы, или же текст писался задом наперед), прекрасно понимая, чем грозит утеря каких-либо секретов. В 1549 году, в год образования Посольского приказа, исполнявшего функции ведомства по международным связям, тайнопись использовалась на Руси вовсю, причем во многих сферах жизни и деятельности[61].
Исследователи подмечают и тот факт, что с началом процесса сбора земель Руси в одно целое великие князья «всея Руси», в частности, Иван 111 начинают проводить активную внешнюю политику [62]. Следовательно, возрастает потребность в услугах разведчиков. Разведчики Ивана III — лично известные и подотчетные ему люди, в первую очередь — послы. Привлекались гонцы, торговые люди, представители духовенства и иностранцы, занимавшие самое различное социальное и общественное положение. Создание первых органов центрального управления благотворно сказывается на информационной осведомленности князей[63].
До конца XV века на Руси разведка осуществлялась под руководством великих или удельных князей, считавших, что оптимальным вариантом будет объединение под своим началом и разведки, и обороны, и контрразведки, и гражданских дел (связанных с поддержанием порядка)[64]. Специального органа, занимающегося разведкой — военной или дипломатической, — на Руси не существовало. (Ряд исследователей вообще считали, что она — внешняя разведка России — появилась не ранее 1911 года. Но, на наш взгляд, это предположение не выдерживает никакой критики.) В течение многих веков между словами «разведчик» и «дипломат» можно было смело ставить знак равенства[65]. Говоря «дипломат», подразумевали «разведчика»; говоря «разведчик», подразумевали «дипломата». И этому никто не удивлялся: все закономерно.
61
См.: Савва В.И. О Посольском приказе XVI в. Харьков, 1917; История русской разведки и контрразведки. Проект газет «Версия» и «Агентура». (Электронный вариант.) См.: http://www.agentura.ru/culture007/story/
62
Кром М. Зарождение политического розыска в России (конец XV — первая половина XVI века) // Жандармы России. Политический розыск в России XV–XX век. М.; СПб., 2002.