Вы скажете: ну, все это было при коммунистах. Для вас, разумеется, дела давно минувших дней. Хорошо, тогда перейдем к более близким временам. Вот возникла необходимость перевести страну из социализма в постиндустриальное состояние.
Как рассуждали бы в других странах: предстоит гигантская перестройка, надо переналаживать всю структуру, создавать новые места работы десяткам миллионов, да еще на такой территории. Процесс этот должен растянуться минимум лет на двадцать. А что такое двадцать лет? Жизнь целого поколения. Значит, надо все продумать и делать так, чтобы люди в это время жили относительно нормально. Чтобы сам переходный период стал для них приемлемой формой существования. Трудно это сделать? Да. Но возможно. Хотя бы поставить такую задачу. Хотя бы решать.
Ничего подобного и в помине не было. Снова одним махом, одним прыжком перескочить от крайне централизованной советской экономики к крайнему же варианту либеральной рыночной. Не постепенно, а сразу. Видите, строй изменился, а закон "все и немедленно" действует. Он глубже лежит, чем социальная система. И как до него добраться, еще большой вопрос.
Между прочим, при подобной склонности скорость общественных процессов может быть существенно выше, чем в других странах. Согласно академику Понтрягину, оптимальное управление находится в промежутке между "полный вперед" и "полный назад". В иной цивилизационной среде можно просто сказать человеку: иди по средней линии, но для российского характера это неправильно. Сейчас, здесь и сразу - вот наш способ. Затем в обратную сторону. Так сказать, метод противоречивых повышенных требований. Но он может сработать, если им пользоваться с умом и, главное, с ювелирной точностью.
Из этого закона много следствий, на которых я не буду останавливаться. Упомяну только ПРИНЦИП МАННЫ НЕБЕСНОЙ, то есть какой-то установки на халявное счастье с завтрашнего дня. Он проходит через весь фольклор и всю историю. Помните, в сказках: то щука выскочит из проруби и вмиг отвалит столько, что в других странах до пенсии не накопишь. То печка сама вкусности напечет. А Иванушка или Емеля лежат и плюют в потолок: либо богачка какая заграничная влюбится, хоть в виде лягушки. Либо рыбка золотая приплывет и спросит: "Чего тебе надобно, старче?"
Богатство с трудом напрямую никак не связано, мирским законам не подчиняется. Думаете, это сказки? А то, как мы бюджет обсуждаем, хотим, чтобы кто-то нам его вмиг наполнил, да так, чтобы налоги не платить, а расходы увеличивать - тоже сказки?
ЗАКОН
"В ОБЩЕМ И ЦЕЛОМ",
или
принцип обязательной незавершенности
В России любят всякие начинания. Как мэр, я постоянно получаю приглашения на Первые съезды. И знаете, что заметил? Второй, а тем более третий съезд большая редкость.
У нас обожают начала, но совершенно невозможно добиться, чтобы что-то было доведено до конца. Строители уже давно сформулировали свой "закон Паркинсона":
Ремонт невозможно закончить, его можно только прекратить.
В более общем виде этот закон звучит так:
Добиться выполнения 95% работы как-то можно, последних пяти - почти исключено.
Словно какая-то дьявольская сила не позволяет отработать вещь, доделать как следует. Хоть на немного, но не довести. Хоть на пять процентов, но оставить. А ведь, как правило, именно эти последние пять дают качество!
Сейчас в связи с реанимацией московских автозаводов я внимательно изучил этот принцип "тяп-ляп". Действует безукоризненно. Не только в отношении конечного результата, нет: на каждом этапе, в любой детали что-то не дорабатывается, остаются мельчайшие недоделочки, невыверенности, несовершенства. Мы строим двигатель, по идее, не хуже немецкого, а вот нет какого-то стремления довести.
Спрашиваю: кто вам мешает? И вижу: заводчанин не врубается. Кивает, соглашается, но то, о чем идет речь, для него мелочь. Его взгляд говорит: "Шатун есть, поршень есть, кольца есть, блок-цилиндр есть - что тебе еще нужно?" И дело не в квалификации (он может блоху подковать), не в технологической неграмотнос-ти, а в чем-то другом. В образе цели, основанном все на тех же непереводимых "авось", "небось" да "как-нибудь".
У меня когда-то был автомобиль "Запорожец". Мучился с ним ужасно, движок разбирал ежемесячно. А однажды зимой на досуге решил сделать такую вещь: раскидал двигатель и взвесил все одинаковые элементы - поршни, шатуны смотрю, веса не сходятся. Подточил, шлифанул, поставил на место. Завел. И был поражен: двигатель шелестел, как швейная машинка "Зингер". Кто мешал это сделать на заводе? Теперь мы знаем: мешало всеобщее действие этого закона.
Я все время спрашиваю врачей: почему наши больные боятся делать операции здесь? Ведь есть уникальные хирурги. Фантастические. Где западный еще растеряется, так как привык полагаться на отлаженную технологию, наш найдет неожиданный выход, придумает, выкрутится, изобретет. Так почему же при первой возможности едут туда, где все это (без страховки) еще и безумно дорого? Спрашиваю, а сам знаю ответ. Да, хирург сделает гениальную операцию. А хорошенькая сестричка не отрегулирует капельницу, а то еще дядя Вася с утреннего бодуна забудет зарядить кислородный баллон. Вот и весь расклад. Казалось бы, несравнимые вещи: вырастить хирурга или наладить систему. А вот не можем. Не поддается. Пока держишь в руках, работает, а отпустишь - все возвращается на круги своя.
Россияне отдают предпочтение импульсной, напряженнейшей, находящейся на грани физических возможностей одноразовой уникальной работе по сравнению с повседневным, однообразным, пусть даже более доходным и менее напряженным трудом. Субботник для нас более приемлем, чем ежедневная уборка мусора.
Частным случаем всего этого можно считать ЗАКОН ВРЕМЯНКИ. Он очень похож на принцип Мескимена:
Всегда не хватает времени сделать работу как следует, но на переделку время находится.
Формула эта взята из сборника "Закон Мэрфи". Казалось бы, принцип универсален. На деле есть кардинальная разница: то, что там - психология, у нас культура.