Лишь 28 июня 1917 г. за подписью Чернова и Керенского было опубликовано постановление об упразднении столыпинских землеустроительных комиссий. Все их дела передавались в ведение земельных комитетов.
Любые попытки Чернова, эсеровского министра земледелия, изменить status quo в земельных отношениях помещиков и общины встречали резкое сопротивление кадетов. Чернов, по свидетельству Ф.Ф. Кокошкина, был в правительстве “совершенно изолирован, он выступал робко и неуверенно, почти вовсе не бывал на заседаниях”, “принимал какие угодно поправки, очень быстро шел на уступки”, — в общем, был “как бы безвреден”[73].
12 июля 1917 г. было опубликовано правительственное постановление о запрещении сделок по купле-продаже земли до Учредительного собрания[74].
16 июля Чернов подписал инструкцию земельным комитетам, которые он считал выразителями “народной демократической воли”, придавшими “исконной стихийной” тяге крестьянства к земле законные формы. Но инструкция являлась шагом назад от решения Всероссийского съезда крестьян, т.к. передавала надзор за эксплуатацией пахотной и сенокосной земли, учет необработанных площадей не земельным, а продовольственным комитетам. Инструкция предусматривала внесение арендной платы землевладельцам, что на местах уже почти не делалось. Она вносила дополнительную путаницу в еще не сложившуюся систему урегулирования земельных отношений и потому никого не удовлетворила. Документ, созданный Черновым, так и не приобрел реальной силы. 7-19 июля проходило Совещание ЦИК крестьянских Советов и представителей губернских Советов. Оно потребовало от Временного правительства немедленного издания земельных законов в интересах крестьянства, одобрив в то же время предоставление правительству неограниченных полномочий “для спасения революции и свободы, для укрепления дисциплины в армии и подавления разрушительных и темных сил”[75].
Получив поддержку руководства крестьянских Советов, Временное правительство начало решительную борьбу с захватным движением в деревне. Уже 17 июля управляющий министерством внутренних дел (вскоре ставший министром) меньшевик Церетели по согласованию с министром продовольствия Пешехоновым разослал на места циркуляр с требованием сохранять в неприкосновенности земельный фонд и немедленно прекратить самоуправные действия земельных комитетов[76]. 21 июля Церетели потребовал от комиссаров Временного правительства усиления борьбы с крестьянским самоуправством, неукоснительного проведения политики правительства и недопущения захватов имущества и земель, насилий и призывов к гражданской войне[77]. Приказ Пешехонова продовольственным комитетам требовал принятия решительных мер, вплоть до судебного преследования, к прекращению самовольных и незаконных действий, мешающих землевладельцам убирать хлеб с полей[78]. 1 августа последовали циркуляры товарища министра земледелия эсера Ракитникова губернским и уездным комитетам о привлечении к ответственности волостных комитетов и членов земельных комитетов за чинимые препятствия уборке урожая и досрочное расторжение контрактов на аренду казенных земель[79].
Постепенное осознание того, что из рук коалиционного правительства земли не получить, обусловило сдвиг в настроениях общинного крестьянства влево: в июне-августе 34 губернских и уездных съезда крестьян Центральной России потребовали передачи земель комитетам[80].
Министерство юстиции, подводя итоги развития крестьянского движения за март-июль 1917 г., отмечало, что “аграрное движение принимает характер организованный и идейный, но было бы ошибкой думать, что оно совпадает с правительственными предначертаниями”[81]. Министерство отмечало, что в июне-июле 46% выступлений были организованными и нарастание организованности происходило под влиянием съездов крестьянских Советов, направлявших движение на решение аграрного вопроса, не дожидаясь Учредительного собрания. Отмечалось, что 61% всех выступлений крестьян в июле имели захватный характер[82].
Борьба с крестьянским самоуправством и защита частной собственности на землю стали основной целью постепенно набиравшего силу Всероссийского союза земельных собственников.
73
Цит. по кн. Думова Н.Г. Кадетская партия в первый период мировой войны и Февральской революции. М., 1988, с. 186.