Чем ближе губернии находились к линии фронта, тем сильнее была организованность антисоветского движения. Согласно обнаруженным следственными комиссиями документам в Тамбовской, Воронежской, Рязанской, Тульской губерниях действовали агенты донской контрреволюции и Краснова. В Вятской, Пермской, Симбирской — действовали агенты Колчака, в Смоленской, Новгородской, Псковской — агенты Северной армии белых и Булак-Балаховича, изменившего Советской власти. Восстания мобилизованных крестьян представлялись как составная часть общего плана контрреволюции, предусматривавшего разрушение тыла Красной Армии, нарушение единства тыла и фронта, лишение армии резервов, разрушение транспортных магистралей и средств связи фронта и тыла.
Много надежд белогвардейцы возлагали на восстания в Западной области. Выступления здесь начались с уездов, где было сильным влияние левых эсеров: сначала в Духовщинском, Поречском, Велижском, затем в Витебске и Смоленске. Движение началось 4 ноября, а к 11 ноября почти вся губерния была охвачена восстанием. Западный облисполком и Смоленский губисполком, надеясь справиться своими силами, своевременно не информировали правительство о происходящих в области событиях.
В Духовщинском уезде восстание началось 8 ноября с Шиловичской волости, а 9 в него уже включилось четыре волости.
Пять тысяч повстанцев двинулись свергать власть в Духовщине. Город был захвачен, но уже 10 ноября мятежники были разогнаны. Широкий размах движение приняло в Поречском и Сычевском уездах, где были уничтожены все дела волостных военкоматов, разогнаны Советы. В Поречском уезде свирепствовала банда братьев Жигаловых, вырезавшая членов Советов и комбедов[1149].
Руководители восстания в Гжатском и Вяземском уездах рассчитывали нарушить сообщение с Москвой и изолировать Западную область от центра. Через Гжатск они держали связь с мятежниками Медынского и Боровского уездов Калужской губернии, Ржевского уезда Тверской, Верейского и Нарофоминского уездов Московской губернии, где недовольство крестьян также было вызвано диктаторством комбедов, которые ущемляли интересы средних крестьян при реквизиции лошадей и коров для армии. Под угрозой расстрела и поджога деревень штаб повстанцев провел мобилизацию 15-45-летних крестьян, приказав им идти к Гжатску. В восстание были вовлечены 19 волостей. Советы и комбеды в них были разогнаны. 18 ноября Гжатск был в руках восставших. К ним присоединился формировавшийся там 23-й полк[1150]. Повстанцам удалось прервать железнодорожное сообщение между Вязьмой и Можайском. Это была крупная удача, сулившая соединение с повстанцами Можайского уезда. Но соединения не произошло благодаря своевременно принятым мерам. Восстание в уездах Московской губернии не получило большого распространения[1151].
Согласно выводам смоленской чрезвычайной следственной комиссии, это было не просто “восстание кулаков”, а часть организованного во всероссийском масштабе заговора против “диктатуры пролетариата”. Отмечалась высокая организованность восстания, хорошо налаженная связь с штабом Северной армии в Пскове, а также с Москвой и Петроградом[1152]. Мобилизация крестьян в Западной области была отложена, а число лошадей, требуемых с волостей, уменьшено в 2 раза[1153].
В непосредственной связи с восстаниями в уездах Смоленской губернии находились выступления в Калужской губернии, охватившие 6 уездов. Движение развертывалось под лозунгом — не давать солдат и лошадей Красной Армии, не платить налогов. Наиболее серьезный характер движение приняло в Медынском уезде, охватив 17 из 22 волостей[1154]. Руководили им, по данным следствия, офицеры, военруки, инструкторы всевобуча и левые эсеры. Ядро повстанцев составляли кулаки, а массовость движению придавало участие средних крестьян.
1151
Космачев К.Н. Указ. соч. С. 231-233; Раевский Н.А. Из истории разгрома кулацко-эсеровского мятежа в Гжатском уезде в ноябре 1918 г.: по воспоминаниям участников // Материалы по изучению Смоленской области. Смоленск, 1959. Вып. 3. С. 134-139; Изв. Смолен. Совета. 1918. 10 дек.; РГВА. Ф. 25883. Оп. 1. Д. 51. Л. 9.
1154
Там же. Оп. 1. Д. 93. Л. 7; Ф. l. Оп. 1. Д. 198. Л. 223-234; Ф. 8. Оп. 1. Д. 316. Л. 31-40.