По настоянию Троцкого в Поволжье была направлена Особая комиссия во главе с П.Г. Смидовичем для выяснения обстоятельств восстания. Находясь в марте в расположении 1-й армии на станции Рузаевка Пензенской губернии, Троцкий видел масштабы крестьянского движения, о чем информировал Москву. Он настаивал на действенных мерах успокоения деревни, в том числе на “необходимости перемены хозяйственной политики”, недостаточности лозунга “не сметь командовать!”[1295], провозглашенного Лениным на VIII съезде РКП(б). Но партия не видела необходимости перемены экономического курса: съезд внес коррективы лишь в политическую стратегию в отношении деревни, которая не сразу была осознана на местах, да и не осуществлялась на практике.
Почва для восстания, отмечала комиссия Смидовича, как и всюду, была создана мобилизациями, реквизициями скота, чрезвычайным налогом, продразверсткой, отделением церкви от государства. Комиссия установила многочисленные факты разрушения хозяйств середняков при сборе продразверстки и чрезвычайного налога, отмечала частые превышения власти советскими и партийными работниками, моральное разложение в среде коммунистов. Об этом же сообщал во ВЦИК М.С. Ольминский, собравший обширные сведения о восстании во время поездки агитпоезда “Октябрьская революция” по Симбирской губернии. Так, в Мелекесском уезде, где движением было захвачено 12-13 волостей, крестьяне включились в борьбу против бесчинствовавших и пьянствовавших комиссаров. Один из них, например, бил нагайкой служащих и предлагал за молчание 200 руб. В Мамадышском уезде председатель уездной ЧК Кузнецов, ее сотрудник Синков и начальник милиции Ведерников производили незаконные обыски, середняков и бедняков “подводили под кулаков”, оскорбляли чувства верующих, жестоко расправлялись с крестьянами, а всякое проявление недовольства выдавали за бунты. Крестьяне Нижнесанчелеевской волости объясняли, что они “вынуждены были восстать не против советской власти, но против коммунистических банд с грязным прошлым и настоящим, которые грабили и разоряли крестьянское население и не входили в положение трудового крестьянства”[1296].
Комиссия Смидовича, отметив слабую работу советской власти, признала распространенным явлением неправильное проведение декретов, произвол, насилия, угрозы, избиения, использование служебного положения в корыстных целях. Не умея и не желая понять крестьянских нужд, коммунисты в уездах “часто действовали приказом”[1297].
Восстание в Поволжье шло под лозунгами “Да здравствует советская власть на платформе Октябрьской революции!”, “Долой коммунистов и коммуну! Долой жидов!”. В ходе восстания, отмечалось в докладе Смидовича, крестьяне фактически склонялись к позиции левых эсеров, влияние которых было заметно на каждом шагу, но застать их за “контрреволюционной” работой удалось только в с. Слободском Бугурусланского уезда[1298].
М.В. Фрунзе, руководивший подавлением восстания, докладывал Троцкому и Ленину, что движение носило массовый и организованный характер и имело целью овладеть Самарой, Сызранью, Ставрополем (он был взят повстанцами). Опасность восстания он видел в его связях с наступлением Колчака в районе Уфа—Бирск. Касаясь причин восстания, Фрунзе отмечал, что “движение выросло на почве недовольства экономическими тяготами и мероприятиями. А в силу несознательности населения было направлено и использовано должным образом” агентами Колчака[1299]. В движении участвовало до 180 тыс. крестьян. Повстанцы уничтожили до 200 коммунистов и советских работников. В селе Усинском они истребили отряд в 170 человек[1300]. В то же время при подавлении восстания было расстреляно, по сведениям Фрунзе, свыше 600 “главарей” и “кулаков”[1301]. Но расстреливали, как свидетельствовали телеграммы с мест, не только “главарей”. Так, в Сызрани было взято в плен 400 повстанцев. Политический комиссар дивизии, действовавший в этом районе, Хасис, сообщал, что поступил “приказ всех расстрелять”[1302]. Кроме того, не менее 1000 человек при подавлении восстания было убито[1303].
Одновременно с “чапанной войной” началось верхнедонское восстание, охватившее территорию в 10 тыс. км2 и поднявшее тысячи казаков Вешенской, Еланской, Казанской, Мигулинской,