Соответственно этим оценкам один самолёт РЛД “Хокай” и 4 - 6 истребителей “Томкэт” (а их обычно в воздухе в районе действий авианосца находится больше, чем 6), барражирующих[113] в районе соединения, с высокой степенью надёжности решают задачу противодействия АПЛ Пр. 949 в случае, если её всё же не смогли своевременно обнаружить противолодочные силы, и она смогла беспрепятственно выпустить ракетный залп.›
Вследствие этого требуется залповая стрельба 48 ракетами минимум с двух лодок, что представляет собой ещё одну проблему, поскольку необходимо обеспечить не только совместное действие двух лодок, но и синхронизировать их ракетные залпы по одной и той же цели ‹при целеуказании извне: со спутников или самолётов› желательно при удалении лодок друг от друга на несколько сотен километров и атаке ими ‹назначенной› цели с разных направлений. ‹Руководство ВМФ СССР уклонилось в 1970-е гг. от анализа дилеммы, что лучше: большой и относительно шумный Пр. 949 с 24 ракетами с дальностью стрельбы более 500 км без гарантированного целеуказания, либо развитие АПЛ Пр. 670М в новом поколении с пониженной шумностью, с гарантированным целеуказанием бортовыми средствами, но с меньшим (чем у Пр. 949) количеством ракет, меньшей дальностью стрельбы и соответственно - с меньшим временем подлёта до цели, в течение которого система ПВО соединения противника может отреагировать на произведённый лодкой ракетный залп›.
Стоимость же “Курска” составляет примерно треть стоимости полноразмерного авианосца[114], который, будучи наиболее универсальным кораблём, может решать задачи, к решению которых лодки типа “Курск” не способны[115]. А без авианосца эти задачи ‹просто› нерешаемы. То есть строительство АПЛ по Пр. 949 изначально было никчемно и представляло собой растрату средств в особо крупных размерах с признаками измены Родине. ‹Но синдикату лидеров военно-морской и военно-промышленной мафий в годы застоя в СССР было проще “научно обосновать” и продавить финансирование заведомо никчёмного проекта, нежели научиться делать что-либо более полезное.›
Строительство же полноразмерных авианосцев при рассмотрении проблемы военно-экономической эффективности в масштабе Флота ‹и Вооружённых сил государства в целом›, а не на уровне “дуэльного” сопоставления проектов отдельных кораблей, - единственно здравая политика, насколько может быть здравой политика наращивания военного противостояния, создающего потенциал неуправляемой военной катастрофы, началом которой способно стать случайное (а по существу “автоматически” эгрегориально управляемое) трагическое стечение обстоятельств[116].
Соответственно этой оперативной реальности торпедное вооружение на стратегических и многоцелевых ракетоносцах ‹нормально[117]› предназначено для обеспечения их самообороны от противолодочных подводных лодок противника, прежде всего (ещё вопрос: смогут ли они услышать лодку-истребитель заблаговременно?); а уж во вторую очередь - для поражения надводных кораблей в каких-то чрезвычайных тактических ситуациях. И потому для лодок, аналогичных “Курску” (и «стратегов»), более значимо уметь стрелять торпедами по подводным лодкам, а не по надводным кораблям.
Если же в действительности “Курску” была поставлена задача поражения подводной мишени, то его торпеда была настроена для стрельбы по подводным лодкам, а не по надводным кораблям; торпедой отрабатывался иной алгоритм самонаведения. И в этом случае после того, как натовская лодка не смогла уклониться от торпеды манёвром, на её главном командном посту могла начаться истерика, завершившаяся применением боевого оружия[118].
113
«Барражирование» - пребывание авиации в воздухе в определённом районе в целях прикрытия своих объектов от ударов авиации противника или нанесения удара по силам противника по получении соответствующего приказа. С 1960-х гг. наряду с термином «барражирование» употребляется термин «дежурство в воздухе». (2004 г.).
114
Тяжёлый авианесущий крейсер “Адмирал Кузнецов” не является авианосцем вообще, а не то что полноразмерным, поскольку не обеспечивает катапультный взлёт; при этом трамплин является помехой для сосредоточения на полётной палубе авиационной группировки, подготовленной к экстренному вылету по требованию. На полноразмерных авианосцах США часть самолётов в таком режиме боевого дежурства стоит в носовой оконечности там, где расположены две носовые катапульты. При необходимости самолёты поднимают в воздух двумя другими катапультами, расположенными на посадочной полосе (на левом спонсоне авианосца: спонсон - наделка на корпусе выше конструктивной ватерлинии, предназначенная для расширения верхней палубы или размещения каких-либо технических средств и оружия вне обводов корпуса). На “Адмирале Кузнецове” необходимость иметь трамплин и подходы к нему свободными вынужденно сокращает численность авиационной группировки в таких ситуациях. Кроме того, из-за меньшего водоизмещения его мореходность (по параметрам продольной качки, которая не поддаётся успокоению) существенно хуже, чем полноразмерных авианосцев. Вследствие этого одинаковый с полноразмерными авианосцами уровень аварийности при выполнении прежде всего посадочных операций на нём может быть достигнут только за счет существенно более высокой квалификации летчиков, что весьма проблематично. Строительство такого рода недоавианосцев - ещё одна беда, унаследованная ВМФ России от С.Г.Горшкова. Это ещё одна акция расточительства средств с признаками измены Родине.
115
О некоторых аспектах этой проблемы см. П.Дроздов, Е.Поскотинов “Тайна гибели «Курска»” (“Питер в «Московском комсомольце»” 24.08 - 31.08.2000) и книгу, на которую ссылаются авторы названной статьи: В.Кузин, В.Никольский “Военно-морской флот СССР. 1941 - 1991”, за издание которой руководство ВМФ устроило гонение на авторов и в ЦНИИ кораблестроения ВМФ имел место скандал вокруг этой книги.
116
Ядерная энергетика, оставляющая после себя технически не уничтожимые отходы, - одна из самых больших ошибок нынешней глобальной цивилизации. А атомная подводная лодка, будучи сочетание ядерной энергетики и ядерного “оружия” - наиболее яркое и концентрированное выражение этой трагической ошибки.
Соответственно, адмирал Хаймен Риковер, руководитель программы создания атомного подводного флота США в 1982 г. в своей прощальной речи перед конгрессом США сказал:
«Мы все впали в забытье, чреватое всемирной катастрофой… Нет, теперь я не горжусь своей многолетней службой на флоте».
Но комментарий к его словам газета “Секретные материалы” (№ 18 (37) 2000), по которой мы процитировали мысль Риковера, даёт просто идиотский:
«Нация с пониманием отнеслась к горю человека, не простившего себе гибели двух субмарин (имеются в виду гибель АПЛ “Трешер” в 1963, и АПЛ “Скорпион” в 1968 г.)».
Дело в другом: создатель подводного флота США, досконально зная устройство и возможности атомных подводных лодок, прекрасно понимал, что это уже не оружие, а глобальная - и к тому же плохо управляемая - опасность. “Секретные материалы” продолжили свой комментарий: «Конгресс похлопал адмиралу, но военно-морской доктрины не изменил. Как не изменил её и после окончания “холодной войны”», - но это свидетельствует лишь о глупости конгрессменов, которые очень плохо представляют, с чем имеют дело в лице всевозможных АПЛ и авианосцев с ядерными энергетическим установками. И это же обвинение может быть предъявлено многим нашим соотечественникам, мнящим себя патриотами.
Риковер не одинок в своих оценках. Один из создателей отечественных атомных крейсеров Пр. 1144 (того типа, к которому принадлежит “Пётр Великий”) держал на рабочем столе фотографию своего детища с надписью «Победа техники над здравым смыслом».
Роберт Мак-Намара, министр обороны США в годы вьетнамской войны, оставив этот пост, написал книгу о военном противостоянии двух систем, которую назвал “Путем ошибок к катастрофе”.
Эти примеры говорят о том, что военные - реально представляющее, с чем они имеют дело, - честнее и умнее, нежели большинство гражданских политиков, идущих упрямо - хуже, чем ослы - путём ошибок к катастрофе, ‹и потому› весьма иронично относящихся к тому, что одна из стратегических ракет России называется просто: «Сатана». Для того, чтобы в России так называть своё же оружие, надо быть мерзавцем-провокатором, даже в том случае, если это наименование ввели в оборот натовские аналитики.
С этого сатанинского пути к самоубийству цивилизации необходимо свернуть и найти методы культурного сотрудничества в разрешении возникающих проблем международных отношений, обезопасив себя от невежественных дураков-политиков. Они готовы и далее под прикрытием всевозможных слов о миролюбии создавать военно-технический потенциал всемирной катастрофы, от которой предостерегали многие, и среди них выдающиеся военные руководители ХХ века Риковер и Мак-Намара. Хотя эти военные руководители и не смогли выработать альтернативы этому пути ошибок к катастрофе, но они честно предупредили всех. И потому выработать альтернативу - долг всех остальных, кто в здравом уме и благонравии.
117
Если не нормально, то стремление подменить одним кораблём целое соединение выражается в весьма причудливом наборе средств и вооружения, которое может оказаться на одном корабле. Однако подменить одним кораблём целое соединение не удастся, но эта якобы достигнутая “универсальность” реально снизит боевой потенциал корабля при действии в составе соединения, а тем самым снизит и потенциал соединения. Максимальный боевой потенциал соединения достигается при сочетании в нём функционально достаточно специализированных кораблей и судов, хотя безусловно есть общие для всех задачи, которые должен успешно решать каждый корабль соединения. (2002 г.).
118
О морально-психологическом состоянии обычного американского офицера в повседневных условиях говорит следующий факт. На ввод контингента советских войск в Афганистан 30 декабря 1979 г. ВВС США ответили двухнедельным всплеском аварийности. ‹Списать этот всплеск на «послерождественское похмелье» (Рождество в США отмечают 25 декабря) не удастся потому, что это был не ежегодный сезонный всплеск аварийности, а разовый.›