Знакомясь с судьбами членов экипажа “Курска”, поражаешься, насколько была она милостива к одним и жестока к другим.
Боцман лодки старший мичман Мизяк был отпущен командиром на несколько дней, чтобы встретить возвращавшуюся из летнего отпуска семью. Вместо него пошёл в море товарищ с соседнего корабля.
Мичмана Корнилова спасла, сама того не подозревая, мать. Незадолго до гибели “Курска” она попала в автокатастрофу и в тяжёлом состоянии была доставлена в реанимацию. По телеграмме Корнилов был отпущен. Так мать второй раз подарила жизнь своему сыну. Сегодня она, наверное, одна из самых счастливых матерей на свете, ибо своими страданиями и муками подарила сыну вторую жизнь. Сколько матерей с “Курска” мечтали бы оказаться на её месте! Увы, этот жребий выпал только ей!
Капитан 2 ранга Казогуб опоздал из отпуска к отходу лодки всего лишь на два дня, скорее даже не опоздал, а “Курску” на два дня перенесли время выхода, что капитана 2 ранга Казогуба и спасло. Последний, кому в самый последний момент была дарована жизнь свыше, оказался химик лодки мичман Несен. Дело в том, что, помимо основной специальности, он исполнял обязанности внештатного финансиста. Когда “Курск” уже готовился к отходу, командир корабля капитан 1 ранга Геннадий Лячин вызвал мичмана и приказал сойти на берег, чтобы он успел получить в финансовой части зарплату и по приходу “Курска” в базу раздал её экипажу. Мичман Несен раздавал зарплату уже вдовам…
Капитан 3 ранга Мурат Байгарин в июле месяце поступил учиться в академию. В Видяево вернулся, чтобы оформить документы и забрать семью. В море его просто попросили сходить, подстраховать молодого командира боевой части, да и выход был всего-то на три дня… Помощник флагманского механика дивизии капитан 2 ранга Василий Исаенко вообще не должен был идти в тот раз в море. Помфлагмеха надо было делать обширный отчёт, на берегу же его все время отвлекали всевозможными вводными, и тогда он решил выйти в море, чтобы там, не отвлекаясь, закончить всю накопившуюся бумажную работу. Прихватив компьютер, капитан 2 ранга Исаенко прибыл на “Курск” перед самым отходом.
Отец капитан-лейтенанта Алексея Шевчука, офицер запаса, командовал одним из видяевских буксиров. Именно он 10 августа помогал выходить в последний поход “Курску”. Если бы только мог знать отец, что он своими руками отправляет сына навстречу его гибели!
Отец капитан-лейтенанта Бориса Гелетина капитан 1 ранга Владимир Гелетин как офицер штаба Северного флота лично планировал, разрабатывал и руководил учениями, в ходе которых погиб его сын. Мог ли он представить себе, что в очерченном им на карте учебном полигоне буквально через несколько дней найдёт смерть его Борис?
Много необычного происходило и в природе. К примеру, в день, когда родственники погибших отправились в море на госпитальном судне “Свирь” для возложения цветов, вода в бухте внезапно сделалась необыкновенно-сверкающего бирюзового цвета, которого не помнили даже местные старожилы.
В тот день, когда женам и матерям в видяевском доме офицеров выдавали свидетельства о смерти мужей и сыновей, небо над Видяево внезапно буквально за несколько минут стало необыкновенно золотого цвета, да ещё и с двойной радугой. Это было настолько необычно, что люди, останавливаясь, подолгу смотрели в небо, словно пытаясь получить от него утешение своей беде.
И наконец, последнее, тоже достаточно невероятное явление. В день, когда лодку подняли на поверхность и она в сцепке с баржей “Giant” направилась в свой действительно уже последний путь, походный ордер неожиданно окружила огромная стая дельфинов. Они сопровождали “Курск” до самого Кольского залива, потом неожиданно развернулись и словно растворились в морских глубинах.
Вот такая статья была опубликована в интернете…
7.2. Добрый знак
Но это всё осталось в прошлом.
7 августа 2002 г. исполнялось 70 лет с того дня, как был снят крест с Кронштадского морского собора. Поэтому этот день был избран библейски “православной” общественностью для того, чтобы «восстановить историческую справедливость» и водрузить над зданием Морского собора новый крест. И историческая справедливость в этот день действительно восторжествовала: церковное строительство антирусской библейской церкви не было поддержано Свыше.
Вертолёт с двухтонным крестом на внешней подвеске завис над Морским собором и опустил крест на предназначенную для него площадку на маковке центрального купола. После того, как крест своим основанием опёрся на площадку, в тросе подвески возникла слабина. Однако поскольку основание креста ушло в сторону от центра площадки, то крест под своим весом заскользил по ней и начал заваливаться вбок. В этом движении он успел набрать скорость, и его инерции хватило для того, чтобы он, выбрав слабину троса подвески, его разорвал. В результате крест рухнул вниз, ударясь в падении о кровлю и конструкции здания. Удар о землю завершил эту попытку водрузить крест, оставив на земле обломки, с которых предстояло соскрести 300 грамм сусального золота…