Егор встал, стряхнул с себя перья и начал одеваться. «К Зинке загляну после дежурства», — подумал Егор. Сегодня предстояло патрулировать окраину Заречья.
Немногопотерпетьевск — городок маленький по жителям, но вот по территории растянутый. Большая часть города — частный сектор, а Заречье — так и вовсе трущобы, вплотную прилегающие к лесу. Место весьма опасное, раньше там в основном алкашня да нищеброды жили, а сейчас, наоборот, по нескольку скрепцов в каждой хибаре.
После энергетического кризиса в городе исчезла вода, перестали работать лифты, пропало отопление, жизнь в многоэтажных домах превратилась в ад для всех, кто жил выше 2-го этажа. Сильные и смелые скрепоносцы лавиной хлынули в частный сектор — какая бойня получилась, апокалипсис! Росгвардии в городе к тому времени уже не было, и некому было взбесившихся скрепцов угомонить — резали друг друга почём зря. Первая зима стала решающей. Сильные выжили, слабых и больных Бог прибрал. Вот только с бабами неувязочка вышла — суки эти не стали терпеть, а собрали последние пожитки и ушли в китайский городок, что в 30 километрах выше по течению. Китайцы, конечно, баб приняли, почти всех, разве что старух и калек обратно выгнали. У китайцев дефицит с бабами — ценят они их. Хоть сколько им приведи, всё заберут и заплатят ЮАНЯМИ.
Так вот и получилось, что не осталось женщин в Немногопотерпетьевске. Почти не осталось — пару десятков калек да старух. Да у мэра нашего и у атамана жены есть. Ещё у попа попадья, конечно. Зато те бабы да бабки, что остались, сейчас хорошо живут. К ним мужики очередями выстраиваются да подарками заваливают. Если посчитать, то к той же Зинке сходить — это талон на пять охапок валежника, на деньги перевести — почти миллиард рублей, ну или 7 юаней. Не у всех такие бабосы имеются, потому большинство скрепцов в гарем к петухам ходят, там пониже расценки.
Егор застегнул ремень, сунул в ножны именной подарочный нож, за пояс заткнул табельную нагайку и вышел за дверь. В подъезде воняло ссаниной — похоже, сосед, падла, опять в лестничный пролёт ссал, скотина. Лень ему, пидору, ведро выносить — то в подъезде ссыт, то в окно. И вот сделать с ним ничего не сделаешь, он в мухопитомнике бригадиром работает. Набьёшь ему рыло — мэр быстро раком поставит, ещё и атаман сквозь строй пропустит.
Барак, в котором жил Егор, был элитным. Всего 2 этажа, деревянный, зимой много дров не требуется на обогрев, а во дворе сортир и колодец есть. Мэрия города лет 20 назад всё снести барак покушалась, но жильцов выселять некуда было. А вот после энергокризиса батька-атаман нашёл, куда жильцов определить. На улицу их выгнали. Ну а что, отличный дом — то, что нижние брёвна сгнили, так то не беда. Завалинку сделали и дом как новый. И живёт тут элита одна, бригадиры с мухопитомника да казаки, причём не рядовые, а урядники.
Егорка урядником был и даже нож именной на поясе таскал. Рядовые казаки не имели права ножи носить, у них из оружия нагайки только. А вот урядникам штык-ножи полагались, атаман же местный в звании сотником был, тем уже шашку можно было иметь.
«Эх, шашка…» — мечтательно вздохнул Егор. Ею как рубанёшь, так и голова долой. С шашкой не страшно и против десятка людоедов выйти, даже если у тех топоры есть, всё одно против шашки топор не пляшет.
Ещё у атамана пистолет, настоящий — Макаров. Пистолет — это вообще супероружие. Жаль, что патронов не достать. Так-то Москва выделяет Роскомосу патроны и обмундирование, но до Сибири ничего не доходит — растворяется по пути. Привезут раз в год из области десяток пар сапог стоптанных да пару фуражек вшивых — и служи как хочешь.
Мэру спасибо — он казаков содержит, кормит и жалованье платит. Да и выбора у мэра нет — кроме казаков никто его мухопитомник не станет охранять. А мухопитомник — предприятие масштабное, триллионы рублей мэру приносит. Ну, если на нормальные деньги — то тысячи юаней. Почитай, весь город на мэра работает, а мэр все окрестные районы кормит, кормилец… Стратег мэр — если б он вовремя мух разводить не начал, давно бы скрепцы друг друга сожрали.