РОССИЯ-ЧЕЧНЯ: цепь ошибок и преступлений
3. НАРУШЕНИЕ ПРАВ ЧЕЛОВЕКА И НОРМ ГУМАНИТАРНОГО ПРАВА ФЕДЕРАЛЬНОЙ СТОРОНОЙ
Согласно части четвертой статьи 15 Конституции Российской Федерации, "Общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы". Советский Союз был участником Международного пакта о гражданских и политических правах, Конвенции против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания, Женевских конвенций, а также Первого и Второго дополнительных протоколов к ним. Российская Федерация как правопреемница Советского Союза также стала участником этих международных договоров.
* * *
С началом вооруженного конфликта в Чеченской Республике президент и правительство РФ упорно представляли эти события как сугубо полицейскую операцию по разоружению бандформирований, являющуюся исключительно внутренним делом России. Вместе с тем в конфликте использовалась армия с имеющимися в ее составе авиацией, тяжелой артиллерией, танками. Федеральным войскам противостояли формирования, находящиеся под единым командованием, осуществляющие непрерывные и согласованные военные действия, постоянно контролирующие часть территории Чечни. 31 июля 1995 г. даже Конституционный суд РФ фактически признал происходящее в Чечне вооруженным конфликтом немеждународного характера, согласившись с тем, что эти события подпадают под Второй дополнительный протокол к Женевским конвенциям. К сожалению, это не привело к конкретным шагам со стороны гражданских и военных властей РФ, направленным на соблюдение норм гуманитарного права в ходе вооруженного конфликта в Чечне.
В зоне конфликта чрезвычайное положение федеральными властями объявлено не было, а значит, согласно Международному пакту о гражданских и политических правах, государственные органы России не имели правовых оснований для ограничения или приостановки осуществления гражданами каких-либо прав, гарантированных этим пактом.
Очевидно, что президент и правительство России не желали вводить в Чечне режим чрезвычайного положения, поскольку в этом случае было бы необходимо четко определить в соответствующем указе перечень ограничений прав граждан и полномочия представителей федеральной власти в зоне чрезвычайного положения, а для введения и продления действия чрезвычайного положения каждый раз требовалось бы обращаться в Совет Федерации РФ для утверждения указов президента. Исполнительная власть предпочла другой путь бесконтрольности и беззакония.
Фактически широко использовались элементы чрезвычайного положения, жестко ограничивалась свобода передвижения по территории Чеченской Республики вплоть до блокады городов и сел; на дорогах осуществлялись досмотры автотранспорта; по автомашинам, не остановившимся у блокпостов на дорогах, открывался огонь на поражение; производились не санкционированные прокурором обыски в домах; в населенных пунктах создавались военные комендатуры, обладающие широкими полномочиями по отношению к гражданскому населению.
Отсутствовало какое-либо правовое обоснование широко применяемой практики "фильтрации" мужского населения (задержание для последующей проверки на предмет участия в чеченских вооруженных формированиях) в занимаемых федеральными силами населенных пунктах.
Статус как пленных военнослужащих федеральных войск, так и захваченных бойцов чеченских отрядов оказался неопределенным, что породило с обеих сторон крайне опасную практику торговли людьми.
Правовой нигилизм, проявленный властями России, привел к тяжким последствиям. Война велась без правил, это относится как к боевым действиям, так и к поведению федеральных сил на контролируемой ими территории.
РОССИЯ-ЧЕЧНЯ: цепь ошибок и преступлений
3.1. ФАКТОРЫ, ОТРИЦАТЕЛЬНО ПОВЛИЯВШИЕ НА СПОСОБНОСТЬ ФЕДЕРАЛЬНЫХ СИЛ СОБЛЮДАТЬ ПРАВА ЧЕЛОВЕКА И ГУМАНИТАРНОЕ ПРАВО
Войска, приступившие 11 декабря 1994 г. к "наведению конституционного порядка" в Чечне, не были готовы к выполнению возложенной на них миссии ни морально (личный состав федеральных сил не был ознакомлен с нормами гуманитарного права - см. раздел 3.13 ), ни материально.
Российский генералитет знал о реальном состоянии войск. В опубликованной СМИ1 секретной директиве ? Д-0010 "Об итогах подготовки Вооруженных Сил РФ в 1994 году и уточнении задач на 1995 год", подписанной министром обороны РФ П.С.Грачевым, сообщалось: "Некоторые командующие, командиры и штабы не умеют аргументированно обосновать целесообразность принятых решений", "Офицеры звена дивизия-полк-батальон слабо знают свои обязанности", "Личный состав недостаточно обучен владению штатным вооружением и военной техникой, имеет невысокую специальную подготовку". Особую тревогу вызвали положения этого документа, характеризующие моральное состояние войск: "Задача искоренения происшествий и преступлений в войсках и на флоте практически не решена ...> Не прекращается практика сокрытия преступлений и происшествий, умышленного искажения информации о гибели людей".
Командующий СКВО генерал-полковник А.Н.Митюхин, на которого было возложено руководство боевыми действиями Объединенной группировки, докладывал в начале декабря 1994 г. "о неготовности органов управления, пунктов управления и в целом войск для ведения боевых действий"2.
То же самое можно было и сказать о внутренних войсках МВД3.
С момента ввода войск в Чечню в декабре 1994 г. подтверждалась правильность этих оценок.
Так, на марше водители часто не справлялись с управлением, техника постоянно отказывала, а колонны боевой техники останавливались из-за того, что в тыловых частях топливо было разбавлено водой и разворовано.
Постоянно сказывалось отсутствие боевой подготовки - известны случаи, когда наводчики орудий танков и БМП впервые сталкивались с этим оружием перед боем. Подразделения федеральных сил нередко попадали под огонь и бомбы своих же войск.
Солдаты и офицеры в Чечне ночевали где придется, подчас голодали по несколько суток, а для питья использовали талую воду.
Скудное материальное обеспечение федеральных войск не могло не усугубить их моральное состояние, что, в свою очередь, самым плачевным образом сказалось на положении гражданского населения в зоне конфликта. Неизбирательные нападения, от которых страдало в первую очередь мирное население, происходили не только в результате злонамеренного пренебрежения нормами гуманитарного права, но и из-за неумения наносить точные удары по военным целям. Низкий уровень дисциплины, криминализация взаимоотношений в воинских частях, практика сокрытия преступлений вышестоящими начальниками явились причиной высокого уровня преступности среди военнослужащих в Чечне.
Двадцать месяцев спустя, уже после окончания боев в Грозном в августе 1996 г., правильность этих выводов вновь подтвердил высший офицер МО РФ. Вот как начальник Управления службы войск и безопасности военной службы Генерального штаба Вооруженных Сил РФ генерал-лейтенант В.Ф.Кулаков отвечал на обращение депутата Государственной Думы РФ Ю.П.Щекочихина к министру обороны РФ: