После педагогического маразма XX века ни у кого уже не остается сомнений, в чем цель воспитания детей и как ее достичь. Цель едина — тренировкой воспитать в Человеке способность отказываться от инстинктивных «хочу» в пользу Человеческого «надо» без больших усилий над собой. О том, успешно идет воспитание или нет, судят по тому, насколько ребенок послушен родителям и старшим или, говоря по-другому, насколько Человеческим является его поведение и насколько легко он отказывается от поведения животного.
Начинают воспитывать детей с момента, когда у него появляется осмысленное выражение глаз. В раннем возрасте попытки детей обдуманно ослушаться взрослых пресекаются исключительно поркой. Считается, что если в этом возрасте ребенкй упустить, то потом и порка становится бессмысленной. Тогда воспитывать становится чрезвычайно трудно. В школах учителя порку не применяют, но отцам ее не только никто не возбраняет, но их обязывают ее применять, если поведение подростка выходит за рамки человеческого.
Еще раз подчеркну: никто не трогает ребенка в случае допущенных добросовестных или сделанных по неосторожности ошибок, промахов или неуспехов в учебе. Только один случай вдечет за собой наказание — ребенок знал, что так делать ему запрещают взрослые, знал, что Люди так не поступают, но сделал, потому что ему хотелось. Когда ребенок начинает понимать, то ему, конечно, объясняют, в чем смысл его жизни и зачем он живет на Земле, и его поведение становится осмысленным. Пока о воспитании все.
Теперь об обучении и сначала о принципах его. Из чего исходят Люди?
Разные способности детей или Людей в обществе никого не волнуют, никакую элиту в государстве отдельно не собирают и не воспитывают. Людей волнует не отдача обществу от Человека, а сам этот Человек. Если его не научить думать, то он не способен будет творить (врожденные способности человека при этом — вопрос настолько второстепенный, что ему практически не придают значения). А если он не сможет творить, то не сможет получать удовольствие от жизни Человека и будет их искать в удовлетворении только животных инстинктов. А вот это уже страшно, и прежде всего для него самого.
Если взглянуть на творчество не с точки зрения его результата, а с точки зрения механизма творчества, то это применение своих знаний в новом их сочетании. Отсюда коренной поворот в образовании: от учителя уже не требуют, чтобы ученик знал некую программу: это не то что недостаточно, это губит человека. От учителя требуется научить ученика применять знания. Образно говоря, школа из школы учебников стала школой задачников.
Исходя из этой цели, следует главная задача, без которой знания невозможно применять, — знания должны быть образными; ученик должен представлять себе образно и правильно каждое слово, составляющее знание.
Чтобы вы поняли, о чем речь, постараюсь и я образно вам это пояснить.
Представим себе конструктора, которому требуется разработать проект, скажем, посылочного ящика, состоящего из листов фанеры, реек и гвоздей. Положим, конструктор никогда такого ящика не видел и это решение, естественно, будет для него творческим. Если Человек все эти материалы видел хоть раз, то для него такой ящик не проблема.
А теперь представим, что этот «конструктор» знает слова «фанера», «рейка», «гвоздь», «молоток», но никогда в жизни не видел реальной фанеры, рейки и т. д. Ведь творческое решение рождается в уме, как же оно может родиться, если ум не в состоянии себе образно представить ящик, который нужно перенести на бумагу в виде чертежа?
Без образного мышления творчество невозможно в принципе.
Так называемое абстрактное мышление — это чаще всего игра словами, дающее новое («творческое») сочетание слов, но не дающее никакого полезного, действительно творческого результата.
Представим себе два компьютера, в памяти которых записаны абсолютно правильные тексты. Одному компьютеру задают ключевое слово «молоток», и он отыскивает в памяти тексты с этим словом и начинает их выдавать второму. Второй компьютер из этих текстов воспринимает как ключевое (важное) слово «булка» и начинает в ответ выдавать тексты с этим словом. В этих текстах первый компьютер ухватывает как ключевое слово «теща» и т. д. и т. п. Будет идти диалог, состоящий из правильных слов в правильном сочетании, но творческого решения эти компьютеры не найдут никогда.
Этот вот диалог компьютеров — это типичный диалог советской (да и не только советской) образованщины — уйма слов и ноль результата. И даже если они случайно сотворят сочетанием слов что-то действительно полезное, действительно творческую мысль, то ведь сами не поймут, что это.