Среди радикалов был и Карл Маркс. В это время судьба свела его с Д. Уркхартом, и Маркс под его влиянием задумал написать работу по истории русско-английских отношений XVIII века «Разоблачения дипломатической истории XVIII века». Эта книга была довольно долго недоступна для рядового читателя в советское время, находясь в спецхране, что легко объяснимо абсолютным диссонансом между советским пиететом перед марксизмом и откровенной русофобией Маркса, переполняющей данную работу.
Маркс в ходе всего «исследования» демонстрирует снисходительно-пренебрежительное отношение к русскому народу. Вот образец такой оценки. По словам Маркса, только чиновники-немцы при дворе являлись цивилизаторами варварской России, а русские князья, вроде Ивана Калиты, играли «роль гнусного негодяя, орудия татарского хана, палача, льстеца и старшего раба». Могущество Руси, по мнению Маркса, было «не завоевано, а украдено».
Вообще, «классики марксизма» испытывали непреодолимое отвращение к славянам в целом и к русским в частности. Так, Фридрих Энгельс оценивал идею славянской взаимности и братства: «Это нелепое, антиисторическое движение, поставившее целью подчинить цивилизованный Запад варварской России и Востоку».
Зерна ненависти, брошенные в землю Марксом и Энгельсом, дали обильные всходы в начале XX века. Еще в 1871 году Вильгельм I рассыпался в благодарностях русскому царю за нейтралитет в Франко-прусской войне. Но через несколько десятилетий идея неизбежности борьбы между славянами и германцами стала политической реальностью. Грянули Первая и Вторая мировые войны.
Польская русофобия
Польский вопрос был наиболее острым вопросом внутренней политики России на протяжении XVIII века. Этот вопрос в конечном счете и обусловил разделы Польши 1772, 1793 и 1795 годов. Причем в этих разделах основным «виновником» выступала отнюдь не Россия, а польская шляхта, Пруссия и Австрия. Известное резкое ухудшение образа России на Западе после 1830 года объясняется не в последнюю очередь влиянием польской эмиграции на умы европейцев.
Кстати, трудно объяснить сам феномен польской русофобии. Нет ответа на вопрос, чем они были недовольны. Так, к примеру, царское правительство заботилось о развитии образования в Польше больше, чем в российских губерниях (тот же перекос в отношении Прибалтики, Средней Азии сохранялся и в СССР), податей собирали по 4 рубля с жителя, а в России по 6 рублей, крестьяне в Польше получили землю на более выгодных условиях, чем в России. Но польские политики и теоретики просто выходили из себя от приступов русофобии. Обвинителями «зверств» России выступали Францишек Духиньский в XIX веке и Юзеф Пилсудский в XX.
Оба с пеной у рта отстаивали идею о создании буфера между арийской Европой и туранской Москвой в виде великой Польши, включающей Украину, Беларусь, Литву, Смоленск и Великий Новгород.
Пилсудский также подчеркивал мысль о цивилизационном превосходстве поляков над варварской Россией, что и должно было предопределить ее неизбежное крушение.
Прибалтийская русофобия
Связь польской русофобии с сепаратистскими устремлениями прибалтийского дворянства была очевидна в XIX веке для многих русских консерваторов-патриотов.
Остзейский – Прибалтийский край с 1801 по 1876 год включал в себя три провинции: Лифляндию, Эстляндию и Курляндию, соединенные в отдельное генерал-губернаторство Российской империи, но тяготевшее и ориентированное на Пруссию.
Социально-политическая суть «балтийского вопроса» сводилась к проблеме, связанной с двухмиллионным населением края – латами и эстами, которых насильственно онемечивало остзейское меньшинство и лютеранская церковь при полной поддержке Пруссии, в газетах которой неустанно пропагандировалась идея крестового похода на Русь из-за братьев немцев, угнетаемых в Российской империи.
Безусловно, ошибкой царского правительства была избыточная терпимость, связанная со слабым осознанием национальных государственных интересов в Прибалтике и со слепым подобострастием к иностранной культуре. Очевидно, что прибалтов исторически необходимо было настраивать прорусски усилиями центральной власти и православной церкви. Но это сделано не было.
На фоне этой слабости центральной власти пышным цветом расцветали гнусные антирусские пасквили, таких авторов, как Карл Ширрен, Юлиус Экгардт, Виктор Ген. Их книги и статьи – апология и гимн немецкого духа. По их мнению, только немцы на службе у русского царя сделали раболепную Россию просвещенной.