Не раз отмечалось, что история представляет собой идеологическую науку. При изложении исторических фактов трудно сохранять непредвзятость, особенно в условиях зачастую искусственной поляризации современных России и Молдовы в мире. Старая социалистическая система исчезла, а новая складывается не так быстро, как хотелось бы.
Многие процессы, рассматриваемые в данной монографии, берут начало в прошлом. Поэтому в книге представлены достаточно подробные экскурсы в историю, для того чтобы лучше понять день сегодняшний. В монографии рассматриваются отдельные стороны политических, социально-экономических, этнических, конфессиональных и культурных сторон жизни современной Молдовы, которые продолжают включать в себя «русский фактор» в разных его проявлениях, при различном к нему отношении как внутри современной Молдовы, так и за ее пределами.
Какая получилась книга, судить читателю. Наверняка, как всякая работа, авторы которой пытаются осмыслить современность, она не лишена субъективного видения проблемы. Многие вопросы, затрагиваемые в данном труде, документально закрыты, и исследователи еще долгие десятилетия будут вынуждены компенсировать их документальную неосвещенность своими догадками и предположениями. Это вполне закономерный процесс, который обращает на себя внимание всех историков – пока живы интересы непосредственных участников, а также их корпоративных единомышленников и последователей, историческое событие находится под угрозой – от полного замалчивания до частичной интерпретации, причем в интересах политических акторов современности. А отсюда частые фальсификации и полуправда, распространяемая в массах. Поэтому столь значительно число белых пятен в истории относительно недавних и, что важно отметить, даже глобальных событий, например, таких, как участие отдельных представителей руководства СССР в разрушении страны в ее доперестроечной истории. Где уж тут ждать объективности относительно персоналий, связанных с организацией ограбления века – исчезновения молдавского миллиарда долларов? Само событие так значительно, что молчать о нем нельзя, но вместе с тем понятно, что внешне будет затронута лишь вершина айсберга, да и то с неожиданными кульбитами, как это произошло с экс-премьером правительства Молдовы Владимиром Филатом, первым обвиненным и первым прощенным в этом загадочном деле.
Не случайно историки говорят, что более или менее непредвзятым освещение исторического события может быть только спустя двести лет после того, как оно состоялось. Тогда отдельный читатель может задаться вопросом: так, возможно, стоит выждать эти лет двести, зато тогда все наверняка встанет на свои места. Увы, не совсем так. Историческая наука так устроена, что со сменой каждого поколения историков, особенно в годы перемен (открываются архивы, меняются концептуальные подходы к освещению прошлого и т. п.) появляется потребность в переосмыслении прошлого и наработанного старшими поколениями. Кроме того, во все времена ценились свидетельства очевидцев и непосредственных участников событий. Можно заметить, что сегодня в исторической науке уделяется немалое внимание изучению устной истории (по воспоминаниям очевидцев и непосредственных участников событий), так сказать, по горячим следам. Доказательство тому – интерес классиков историософии Люсьена Февра, Марка Блока, Филиппа Ариеса, Эммануэля Ле Руа Лядира и Норберта Элиаса, Патрика Х. Хаттона и др. к свидетельской роли современников. Кстати, не миновала эта сторона и молдавских исследователей. Достаточно вспомнить Институт устной истории, возглавляемый экс-представителем Республики Молдова при ООН А. Тулбуре.
Следует отметить, что авторы данной работы тоже прибегали к привлечению свидетельств экспертов, давали комментарии событиям, очевидцами и участниками которых, в силу обстоятельств и времени, оказались сами. Но при этом важно подчеркнуть следующее: надо понимать, что увлечение только одним, столь новомодным направлением чревато угрозой нарушения искомой объективности. Зачастую воспоминания людей, особенно касающиеся знаковых событий, имеют откровенно субъективную окраску, порой являясь окрашенными в самые полярные цвета. Поэтому, конечно, отдавая должное роли и значению суждений современников определенных событий, сбрасывать со счетов субъективный фактор мудрено. Казалось бы, мы зачастую наблюдаем одно и то же историческое явление или событие, а интерпретируем и оцениваем его порой диаметрально противоположным образом.