Это было важным поворотным пунктом в развитии социально-политической ситуации в СССР, поскольку в первый раз против демонстрантов власти применили силу. Кроме того, это событие довело до крайнего напряжения положение в самих Вооруженных силах страны. В этот момент военные поняли, что политики, потеряв контроль над развитием событий, начали втягивать армию в разрешение конфликтных ситуаций. Подобное повторилось в январе 1990 г. в Баку, когда азербайджанский Народный фронт устроил погромные акции по отношению к проживавшим там армянам. Казалось, что националисты уже близки к захвату власти в республике. Сторонники Народного фронта выкапывали пограничные столбы на советско-иранской границе^ стремясь объединиться с азербайджанцами, проживавшими в Иране. Были вызваны войска, но не для подавления погромов, которые уже сделали свое дело, а для восстановления границы, обеспечения безопасности стратегических объектов в городе и для оказания помощи в восстановлении коммунистической власти. В ходе этой операции погибло не менее 130 человек{461}.
Это был не просто кризис в отношениях между военными и гражданскими структурами. Коммунистическая партия и силовые структуры (включая Вооруженные силы, КГБ и войска МВД) были настолько тесно переплетены между собой, что кризис в одном из этих звеньев автоматически вызывал кризис в соседнем звене. В феврале 1990 г. одна из армейских дивизий, расположенных в Таджикистане, отказалась войти в Душанбе для подавления беспорядков. Офицеры попросту опасались, что впоследствии отдавшие такой приказ от них откажутся и их же обвинят в неизбежном насилии{462}.
Конец Советского Союза
Начиная с осени 1989 г. люди ежедневно могли наблюдать на экранах телевизоров за тем, что происходит в мире, где коммунистический режим перестал пользоваться силовыми методами для своего поддержания. Они видели, как в результате «бархатной революции» в Чехословакии был снят со своего поста Милош Якеш, а в Румынии после кровавых событий насильственно свергнут "Чаушеску. Одним это нравилось, другим нет. Теперь в числе главных социально-политических факторов оказались различия взглядов самих советских граждан. В прежние времена, будь то при царях или при большевиках, имперские власти всегда, когда считали это целесообразным, могли пойти на уступки «врагам», не опасаясь спровоцировать тем самым внутренний политический протест. А теперь развал империи и снижение статуса СССР на международной арене вызвали открытую отрицательную реакцию внутри страны. В результате произошло слияние двух ранее разнонаправленных политических тенденций: русских националистов (собственно, империалистов) и марксистов-ленинцев с имперскими амбициями. Объединившись, они в один голос стали обвинять Горбачева и Шеварднадзе в предательстве и заявили о своем стремлении спасти русско-советскую империю. Прежде всего они создали «большевистскую платформу» внутри КПСС, а затем в 1990 г. и Российскую коммунистическую партию, которая номинально входила в состав КПСС, но фактически находилась в прямой оппозиции к ней или по крайней мере к Горбачеву как Генеральному секретарю.
В 1990 г. Горбачев сделал еше один шаг к либерализации избирательной системы, пойдя на исключение из Конституции статьи 6, что положило конец руководящей роли КПСС и легализовало создание и деятельность альтернативных политических партий. Правда, это произошло перед самым проведением выборов в Верховные Советы республик, поэтому новым партиям просто не хватило времени, чтобы должным образом подготовиться к успешному участию в борьбе за голоса избирателей. Тем не менее выборы вновь преобразили политическую ситуацию в стране. Прежде всего они окончательно подорвали исполнительную власть коммунистов. После 1917 г. партия обладала в СССР практически всей полнотой власти, координируя и направляя работу властных и хозяйственных структур. Отказ партии от этой функции образовал вакуум в самом центре политической власти. Горбачев попытался заполнить его, учредив пост Президента СССР и соответствующим образом организовав выборы президента на Съезде народных депутатов, в результате чего этот пост достался именно ему. Но у нового президента не было своей четко работающей «вертикали власти». В любом случае, поскольку Горбачев не был избран на пост президента всенародным голосованием, то его легитимность уступала, скажем, президенту США. Стремление обладать реальной или хотя бы символической властью окончательно подорвало позиции Горбачева в последующие полтора года, когда его программу реформ поглотили экономический хаос и межнациональные конфликты.