— Так что же мне передать начальнику Генерального штаба?
— Передайте ему, что надо проводить решительную политику против Советской России и быть готовыми в любой момент начать войну с целью захвата Восточной Сибири...
Харада перевел взгляд на генерала Касахару, и тот молча кивнул коротко остриженной головой.
Но до этого на деле не доходило... Лига наций ведь отдавала Северный Китай Японии, рассчитывая как раз на «сибирское» продолжение, но японцы в глубине души не могли не признавать, что ушли из Сибири отнюдь не потому, что этого хотели. А ведь русские с тех пор стали намного сильнее — ОКДВА у них тогда не было...
Поэтому пока все ограничивалось нахальством в пределах КВЖД — японцы и войска Пу И все чаще передвигались по КВЖД, не оплачивая проезд. Движение по дороге все чаще срывалось.
Весной 1933 года мы предложили продать КВЖД Японии за 250 миллионов золотых рублей. Цена более чем сходная, однако японцы рассчитывали получить дорогу даром. Лишь через два года они выплатили нам за КВЖД 140 миллионов иен плюс 30 миллионов иен компенсации увольняемым советским служащим.
Обидно было все это, но — что же делать... Давняя антирусская провокация Витте все еще отдавалась эхом в нашей дальневосточной политике, и ликвидировать повод к новым провокациям становилось не таким уж и малым делом.
Мы — крепли.
Японцы — осторожничали.
Владимир Коккинаки совершал сверхдальние перелеты, и в газетах писали: «Если надо, Коккинаки долетит до Нагасаки и покажет всем Араки, где у нас зимуют раки».
Араки был японским генералом, военным министром, кумиром «молодого офицерства» и не скрывал своих чувств по отношению к нам. От любви они были, надо сказать, очень далеки...
В декабре 1934 года Япония отказалась от Вашингтонского соглашения и потребовала уравнения своего флота с англосаксонскими. А в начале 1936 года она покинула новую Лондонскую конференцию, где ей в таком уравнении отказали.
Аракисты становились все активнее, хотя сам Араки в 1934 году ушел в отставку. Но причиной ее был не поворот Японии к мирному курсу, а свара между могучими «старыми» концернами и наглыми «новыми», с которыми был связан Араки.
В том же 1934 году 60 тысяч девушек из нищих крестьянских семей были проданы в дома терпимости.
На место Араки пришел генерал Хаяси, но вскоре пришлось уйти и ему. Причем — уйти по поводу трагикомическому: 12 августа 1935 года аракист подполковник Айдзава убил заместителя Хаяси по кадрам генерала Нагата. «Небывалый случай нарушения субординации» (офицер убивает генерала, а не наоборот) и вынудил Хаяси подать в отставку.
Сменил его аракист генерал Кавасима...
Все чаще коммунистов в Японии казнили, но министр юстиции сетовал: «Правительство до сих пор не может добиться искоренения коммунизма».
Впрочем, в целом политическое лицо Японии было устойчиво либеральным. На февральских выборах 1936 года антиаракистская партия минсэйто увеличила чисто мест в парламенте со 146 до 205, а милитаристская сэйюкай из ранее имевшихся у нее 303 мест потеряла 132 и со 171 местом перешла в оппозицию — тем более что демократическая партия сякай тайсюто тоже получила прибавку с 5 до 18 мест, еще более уменьшив влияние аракистов.
А 26 февраля начался путч «молодых офицеров». Они вывели на улицу полторы тысячи солдат и заняли парламент, военное министерство, главное полицейское управление.
Действовали путчисты, субординацию совсем уж не соблюдая. Бывший премьер, лорд-хранитель печати адмирал Сайта, министр финансов Такахаси, главный инспектор военного обучения генерал Ватанабэ, зять премьера Окада были убиты на глазах своих домашних.
Главный камергер императора адмирал Судзуки был тяжело ранен.
Премьер Окада, «генро» Сайодзи и Макино успели скрыться.
Трехдневный путч не подавляли, он просто рассосался, не получив поддержки ни от других войсковых частей, ни от масс. Последние хотя и не активно, но выступали явно против путчистов.
В итоге 17 офицеров-«стрелочников» были казнены (в их числе — до этого безнаказанный подполковник Айдзава). Семь членов высшего военного совета (фактическая верхушка путча) ушли в отставку, причем четверо из них (Араки, Мадзаки, Хаяси и Абэ) ушли вообще навсегда с военной службы. Новым премьером стал Хирота — министр иностранных дел в павшем правительстве Окада.
Путч в Токио «рассосался» 29 февраля, а 1 марта этого високосного «олимпийского» года Сталин дал интервью президенту американского газетного объединения «Скриппс-Говард ньюспейперс» Рою Говарду, где сказал: «В случае, если Япония решится напасть на Монгольскую Народную Республику, покушаясь на ее независимость, нам придется помочь Монгольской Народной Республике».