Тогда за это в Японии грозила смертная казнь.
Много позже Ито сыграл большую роль в заключении англояпонского союзного договора, но прославился он как «японский Бисмарк». Такое свое прозвище он заслужил вдвойне — и потому, что старался иметь «железного канцлера» за политический образец, и потому, что был сторонником дружественных, а не враждебных отношений Японии с Россией.
Ито восторгался Бисмарком и — как написал о нем профессор Жуков — «сам признавал, что из своих заграничных странствий наибольший опыт для заимствования он приобрел в Германии».
А что? Ведь и объединенная Германия Бисмарка тогда поднималась мощно и быстро. Японские ученики явно умели выбирать себе подходящих учителей! Это поколение политиков оказалось при деле действительно в нужное время и в нужном месте. Потому-то они и обретали успех.
Ито, между прочим, создал в Японии новое титулование знати — взамен титулов сегуната. Особая квалификационная комиссия разделила 500 вновь вводимых наследственных титулов так: 12 князей, 24 маркиза, 74 графа, 321 виконт и 69 баронов.
Сам Ито стал графом (потом — маркизом) и в разное время лично «снял пробу» почти со всех высших постов, последовательно возглавляя те государственные учреждения, которые сам же и создавал.
Ито принадлежат комментарии к конституции, и один государственный тезис Ито заслуживает особого внимания.
Статья 27 главы II конституции гласила: «Собственность каждого японского подданного неприкосновенна. Изъятия, необходимые в интересах общественной пользы, определяются законом».
Ито истолковывал эту статью так:
«Право собственности находится под властью государства. Поэтому оно должно подчиняться законным ограничениям. Оно неприкосновенно, правда, однако и не безгранично. Например, некоторые здания воспрещается строить на известном расстоянии от пограничной черты... и такое запрещение не подлежит обжалованию; добыча земных минералов подлежит контролю горных законов; эксплуатация лесов подчиняется особым узаконениям, основанным на началах рационального хозяйства; ...это в достаточной мере показывает, что собственность частных лиц, как и они сами, находится в подчинении у государства...»
То есть крупнейший буржуазный реформатор Японии с самого начала реформ не рассматривал частную собственность как священную и ясно давал понять всем, что при государственной необходимости новая Япония будет эту «священную корову» доить в той мере, в какой будет сочтено необходимым.
И этот принцип (который, как любой принцип, далеко не всегда соблюдался, но все же и не остался только на бумаге) отнюдь не сковал частной инициативы — развивалась Япония бурно и смело!
Позднее Ито в качестве генерального резидента в Корее много сделал для японской аннексии Кореи. Назначенный в 1909 году председателем Тайного совета, он был убит в Харбине корейским националистом.
Пули, убившие Ито, просвистели рядом с головой Владимира Николаевича Коковцова, который приехал в Харбин специально на встречу с японцем.
Ито приезжал в Петербург в ноябре 1901 года. Для самого Ито это была скорее искренняя попытка установить с Россией доверительные отношения. Увы, для многих в Японии это был скорее маневр в интересах быстрейшего заключения англо-японского союзного договора.
Однако Ито принадлежал к тем влиятельным фигурам, о которых младший коллега Ито — Кикудзиро Иссии писал позднее в своих «Дипломатических комментариях» так: «В Японии была небольшая группа лиц, в том числе некоторые влиятельные фигуры, которые считали, что дальневосточные вопросы желательнее решать в согласии с Россией».
Во времена «вскрытия» Японии, в 1853 — 1854 годах, всем этим людям было немногим более двадцати лет. На их глазах Япония менялась, и на их глазах Родину начали унижать. Причем отпор силой был невозможен. Невозможен потому, что у Японии не было силы и близко равной силе чужой, внешней, пришлой...
Сердце призывало — надо бороться за новую Японию с полной самоотдачей, самоотверженно.
Ум подсказывал метод — освоить знание и умение пришельцев и сравняться с ними в силе.
Когда будущие реформаторы возмужали и когда условия для реформ созрели, они начали действовать. И победили!
Сердце и ум властвующих! Как важно, чтобы сердце облагораживало ум, а ум мыслил верно и рационально...
Японские политики-реформаторы мыслили рационально, однако ходили, собственно, по лезвию самурайского меча. В 1889 году — году принятия японской конституции — за чрезмерное пристрастие к европейской культуре был убит министр Мори, а в октябре этого же года министр иностранных дел Окума лишился ноги после взрыва брошенной в него бомбы.