Конец своей положит власти,
Где знак стоит твоих побед.
Но больше чту сию заслугу,
Что ты, усердствуя к нему,
Достойную дала супругу,
Любезну Отчеству всему.
Уже из общей их любови
Цветет от нашей отрасль крови,
Дражайший Павел, правнук мой.
Продлит Господь его потомки,
Дела их возвеличит громки,
Прославит брани и покой".
Богиня новыми лучами
Красуется окружена
И звезды видит под ногами,
Светлее оных, как луна.
Уже торжественные лики,
И радостных героев клики,
И бренным нестерпимый свет
Всю силу ока притупляют,
Вниманье слуха заглушают:
Видения закрылся след.
Оставив высоту прекрасну,
Я небо вижу на земли:
Народов ревность всех согласну,
Как в веки все светила шли.
От юга, запада, востока
Полями, славою широка,
Россия кажет верной дух.
И, как Елисавете твердо,
Петру вдает себя усердо,
Едва лишь где достигнул слух.
Хребты полей прекрасных, тучных,
Где Волга, Дон и Днепр текут,
Дел послухи Петровых звучных
С весельем поминая труд,
Тебе обильны движут воды,
Тебе, монарх, плодят народы,
Несут довольство всех потреб,
Что воздух и вода рождает,
Что мягкая земля питает
И жизни главну крепость - хлеб.
Там мерзлыми шумит крилами
Отец густых снегов - борей,
И отворяет ход меж льдами
Дать воле путь в восток твоей,
Чтоб Хины, Инды и Яппоны
Подверглись под твои законы.
Тебе от верной глубины
Руками плещут воды белы,
Ликуют Западны пределы,
Предвидя счастие войны.
Европа, ныне восхищенна,
Внимая смотрит на Восток
И ожидает изумленна,
Какой определит ей рок:
То видит зрак твой пред полками,
Подобный Марсу меж врагами,
То представляет общей пир,
Отрады ради утомленных,
Избавы ради разоренных,
Тобою обновленный мир.
Когда по глубине неверной
К неведомым брегам пловец
Спешит по дальности безмерной,
И не является конец,
Прилежно смотрит птиц полеты,
В воде и в воздухе приметы,
И как уж томную главу
На брег желанный полагает,
В слезах от радости лобзает
Песок и мягкую траву.
Германия сему подобно
По собственной крови плывет,
Во время смутно, неспособно,
Конца своих не видя бед;
На Фарос сил твоих взирает,
К тебе дорогу направляет
Тебе себя в покров отдать;
В согласии желает стройном
В твоем пристанище спокойном
Оливны ветви целовать.
Тогда по славнейших победах,
Как общий ускоришь покой,
Пребудешь знатнейший в соседах,
Прехвален миром и войной.
Тогда в трудах, тебе любезных,
Российским областям полезных,
Все время будешь провождать;
И каждой день златого веку,
Коль долго можно человеку,
Благодеяньями венчать.
Когда пучину не смущает
Стремление насильных бурь,
В зерцале жидком представляет
Небесной ясности лазурь
И солнце с высоты дивится,
Что само толь глубоко зрится.
Так ты, о наших дней венец,
Во внутренних грудях сияешь
И светлый лик изображаешь
В спокойной радости сердец.
Великолепно облекися,
Российский радостный Сион,
Главой до облак вознесися:
Сампсон, Давид и Соломон
В Петре тобою обладают
И Голиафов презирают.
Сильнее тигров он и львов,
Геройска бодрость в нем избранна:
Иссохнет на земли попранна
Свирепость змиевых голов.
Голстиния, возвеселися,
Что то тебя цветет наш крин,
Ты к морю в празднестве стремися,
Цветущий славою Цвейтин,
Хотя не силен ты водою,
Но радостью сравнись с Невою,
До Зунда шум свой распростри.
Соединенные Российским
Поставь по берегам Балтийским
Желаний верных олтари.
Спеши, спеши, весна златая,
Умножь отраду теплотой
И, новы веки начиная,
Стихии здравием напой;
Вели благоухать зефиру;
С Петром поля одень в порфиру
И всем приятностям твоим
Подобную Екатерину,
Надежды нашея причину,
Снабди, снабди Плодом драгим.
Небес и всех веков Зиждитель,
Исторгни всякого добра,
Царей и царств земных правитель,
Ты оправдал владеть Петра
Подсолнечной великой частью;
Утешь его народы властью,
Преславный век ему подай,
Супруге, ветви вожделенной,
И больше, как во всей вселенной,
В Петрове доме обитай.
Декабрь 1761
4. ОДА ЕКАТЕРИНЕ АЛЕКСЕЕВНЕ НА ЕЯ ВОСШЕСТВИЕ НА ПРЕСТОЛ ИЮНЯ 28 ДНЯ 1762 ГОДА
Внемлите все пределы света,
И ведайте, что может Бог!
Воскресла нам Елисавета:
Ликует церковь и чертог.
Она! или Екатерина!
Она из обоих едина!
Ее и бодрость и восход
Златой наукам век восставит,
И от презрения избавит
Возлюбленный российский род.
Российский род, коль ты ужасен
В полях против своих врагов,
Толь дом твой в недрах безопасен.
Ты вне гроза, ты внутрь покров.
Полки сражая, вне воюешь;
Но внутрь без крови торжествуешь.
Ты буря там, здесь тишина.
Умеренность тебе в кровь бранну,
В главу, победами венчанну,
От трех в сей век богинь дана.
Петра Великого супруга,
Взведенная самим на трон,
Краса и честь земного круга
И слава скиптров и корон,
Прехраброму сему герою
Среди пылающего строю
Дает спасительный совет,
Военно сердце умягчает;
И, мир прияв, облобызает
Разженный яростью Магмет.
Елисавета царством мирным
Российские мягчит сердца
И как дыханием зефирным
Взираньем кроткого лица
Вливает благосклонность в нравы,
В войнах не умаляя славы.
Возложенной себе венец
Победой, миром украшает,
Трофеями превозвышает
Державы своея конец.
В сии прискорбны дни природным
Российским истинным сынам
Ослабу духом благородным
Дает Екатерина нам.
Мы, кротости богинь навыкнув
И в счастье ими данно вникнув,
Судьбину тщимся отвратить.
Уже для обществу покрова,
Согласно всех душа готова
В ней дщерь Петрову возвратить.
Слыхал ли кто из в свет рожденных,
Чтоб торжествующий народ
Предался в руки побежденных?
О стыд, о странной оборот!
Чтоб кровью купленны трофеи
И победителей злодеи
Приобрели в напрасной дар
И данную залогом веру.
В тебе, Россия, нет примеру;
И ныне отвращен удар.
Любовь твоя к Екатерине,
Екатеринина к тебе
Победу даровала ныне;
И небо верной сей рабе,
Без раздробляющего звуку,
Крепит благословенну руку
На наших буйных сопостат.
О, коль видение прекрасно!
О, коль мечтание ужасно!
Что смотрит сей, что слышит град?
Не мрак ли в облаках развился?
Или открылся гроб Петров?
Он взором смутен пробудился
И произносит глас таков:
"Я мертв терплю несносну рану!
На то ли вселюбезну Анну
В супружество я поручил,
Дабы чрез то моя Россия
Под игом области чужия
Лишилась власти, славы, сил?
На то ль, чтоб все труды несчетны
И приобретенны плоды
Разрушились и были тщетны
И новы возросли беды?
На то ль воздвиг я град священный,
Дабы врагами населенный
Россиянам ужасен был
И вместо радостной столицы
Тревожил дальные границы,
Которы я распространил?"
О тень великая, спокойся:
Мы помним тьмы твоих заслуг;
Безмолвна в вечности устройся:
Твой труд меж нами жив вокруг.
Не предадим твоей любови,
Не пощадим последней крови: