Я здесь не спорю, правильно это или нет, выпороть слугу, если он, предположим, ворует (может быть, правильнее отправить сразу на виселицу, как делали в Англии вплоть до XIX в.?) Но российские историки, вроде Костомарова, запустившие в оборот цитату с многоточием, читали полный текст «Домостроя». Следовательно, совершили подлог преднамеренно. Кстати, факты подлога можно обнаружить и в переводах некоторых текстов с церковнославянского на современный русский. Спрашивается, зачем? Плюнуть в собственных предков, зато заслужить репутацию «прогрессивного», похвалы за рубежом…
Результат известен. Образованная верхушка общества, дворянство и интеллигенция, отрывалась от национальных корней. От языка, культуры, а потом и от веры. И эта же образованная верхушка, зараженная фальсификатами западничества, воздействовала на простонародье. Все знают повесть Булгакова «Собачье сердце», но мало кто задумывался, что она близка к истине. Благородные и вроде бы порядочные профессора Преображенские и доктора Борментали в самом деле сотворили Шариковых! Но не из собак, а из простых и честных русских людей. К крестьянам, рабочим, к детишкам приходил земский учитель, инженер, агроном, врач, сеял семена атеизма и прочих «прогрессивных» учений. Стоит ли удивляться грянувшей трагедии того же дворянства и интеллигенции? Все произошло по Евангелию. «А кто соблазнит одного из малых сих, верующих в Меня, тому лучше было бы, если бы повесили ему мельничный жернов на шею и потопили его во глубине морской» (Мтф., 18, 6).
В бурях ХХ в. в историческую науку добавилось несколько сортов идеологических фальсификаций. С одной стороны, коммунистические, очерняющие и искажающие дореволюционную действительность. Но появились и антисоветские – искажающие и очерняющие советскую действительность. А для западных держав Советский Союз оставался таким же соперником, как Российская империя, идеология играла чисто прикладную роль. Поэтому из архивов прошлых веков извлекались и перелицовывались старые фальшивки, сочинялись новые – например, в период Холодной войны срочно потребовались подделки истории Второй мировой. Политический заказ требовал превратить СССР из союзника и спасителя мира снова в чудовище, равнозначное поверженному фашизму.
Что же касается нашей эпохи, то в исследованиях и описаниях прошлого исчезли не только идеологические барьеры. Исчезли – точнее, были грубо взломаны, барьеры моральные. Барьеры совести, ответственности, элементарной порядочности. Рухнули любые сдерживающие механизмы, и потоки дезинформация хлещут на людей, как трубы прорвавшейся канализации. В качестве основных направлений этих потоков можно выделить следующие:
1. «Классические» фальсификации, перекочевавшие из прошлых веков. Что русские – агрессоры, постоянная угроза цивилизованному человечеству, а по натуре – темные варвары, дикари, пьяницы и т. п.
2. Те же самые русофобские фальсификации, подхваченные отечественной интеллигенцией и пересаженные на отечественную почву, породили другое направление, эдакий комплекс национальной неполноценности и самоуничижения – у нас, у русских, все не как у людей, хорошо и культурно жить мы не умеем. А за прошлое остается только каяться. Кстати – перед кем? Нет, не перед Господом! Судьями нашего покаяния приглашают быть иноземцев! Идеологических врагов, которые и осуществили описанную диверсию.
3. Получили дальнейшее развитие идеологические фальсификации, как советские, так и антисоветские. Они, вроде бы, противоположны, непримиримы.
Но можно отметить любопытную особенность. Те и другие отлично укладываются в одно русло, антирусское и антироссийское. Очернители нашей истории отлично пользуются теми и другими одновременно. Опираясь на коммунистические аргументы, обгаживают царскую Россию, а для обгаживания Советской России используют аргументы оголтелых критиков коммунизма.
4. Предпочтительными целями для фальсификаторов становятся ключевые фигуры в истории России. Св. Владимир Креститель, Св. Андрей Боголюбскиий, Св. Александр Невский и др. Можно даже выявить закономерность, чем больше сделал для страны тот или иной деятель, тем гуще и настойчивее его стараются очернить.