Принять себя и свою внешность, принять то, что отношения закончились, принять, что близкий человек умер, принять, что меня обманули и бросили, принять, что я болен, и это никогда не пройдет, — невыносимые порой вещи. Легче сказать „это не я“. И, в общем, это хороший способ. Он помогает. Когда болит не у меня и лечить некого.
Но беда только в том, что если это не мои уже месяц непроходящие кровоподтеки на ноге, то чьи? Если это не мои сто килограмм веса, то чьи? Если не меня бросил или обманул самый близкий человек, то кого? Каждый раз, когда мы не проживаем этот опыт, эту боль, мы отбрасываем кусок себя и своей жизни. И кровоподтеки превращаются в трофические язвы, вызывая некроз ткани и невозможность пойти с любимой дочерью в бассейн. Непрожитая обида позволяет вновь и вновь прощать возмутительные вещи пользующимся моей беззащитностью людям. А сто килограмм веса плавно превращаются в сто сорок. А я плавно становлюсь все меньше, отрезая от себя один неприемлемый кусок за другим».
Тот, кто прибегает к нарциссическим защитам — становится меньше. Россия становится меньше с поразительной скоростью. И мы тоже, когда пытаемся защитить себя при помощи нарциссических маневров.
А кстати, вот еще одно свидетельство в пользу того, что мы имеем дело с нарциссизмом и ничем иным. Обратите внимание на реакцию российских нарциссов и наших слившихся с ними на слово «свидомый». То есть «сознательный», «осознанный». Для них это ругательство. Я больше скажу — это кошмар. Осознанно переживать свое текущее состояние — это кажется им безумием, ибо состояние, прямо скажем, не фонтан, ну а какой же дурак, по их логике, захочет осознанно его проживать.
Еще один мем-кошмар, выдающий их с головой — это «платить и каяться».
Невозможно быть взрослым человеком, несущим ответственность за свою судьбу — и не платить свои долги, не каяться за свои грехи. Когда мы, украинцы, собираем деньги на армию или идем на волонтерскую работу или участвуем в разных гражданских комитетах бесплатно в нерабочее время — мы платим за то, что 23 года были молчаливы и равнодушны, безразличны и пассивны.
Когда мы оплакиваем убитых — мы каемся за свое соглашательство, которое вот этому привело в конце концов. И мы будем платить и каяться еще больше, потому что ничего не закончилось. Да. Это кошмар — но по-другому не бывает.
Ну, в смысле, бывает, конечно — когда россияне кошмарят по поводу «платить и каяться», они воображают себе нечто вроде того, что Союзники причинили немцам (а предки сюда еще добавили грабежи и изнасилования). Придут злыя НАТОвцы и заставят целовать туфлю Вашингтона — русофантасто много таких страшилок понаписали.
Нет, если Россия достанет мир до такой степени, до какой достала Германия — может быть и такой вариант. Но варианта, при котором Россия не платит и не кается, уже не будет, точка невозврата пройдена. Есть только один выбор — осознанно это пережить или скатиться в очередной нарциссический цикл самоуничижения-самовозвеличивания.
И да, если кто-то из читающих эту статью идиот (а я благодаря РСС-ленте знаю, что таки есть идиоты среди моих читателей), то я хочу на всякий случай громко проговорить, что и субъект, и объект этой национальной вины и покаяния — русские главным образом. Именно перед русскими, своими соплеменниками, русские виноваты — перед всеми, кого предавали по принципу «умри ты сегодня, а я завтра», перед заключенными, ссыльными, убитыми, перед всеми, кого предали в 90-е и списали в шлак, перед жителями бывших союзных республик или субъектов федерации вроде Чечни, русскими, которых тоже списали в шлак. Перед теми, кого Россия сейчас обманула сказками о бандеровцах, готовящих массовую резню, подбила на кровавую войну, побудила бежать из дома, а сейчас пытается растыкать по Магаданам и другим закоулкам необъятной Родины. Перед теми, кто из-за мегаломаньячества Хуйла останется без лекарств, без медицинской аппаратуры, без приемных родителей. Это все не люди из вашингтонского обкома, это все русские.
Ладно, это лирика, не мое дело решать, как обустраивать Россию. Нам самим главное как следует затвердить, что мы уже просто не можем позволить себе неосознанности и нарциссических защит, что рядом с соседом-нарциссом мы должны держаться за осознанность.
Для этого нужно запомнить как краткий катехизис несколько простых трюизмов. Первое: мы отстающая в развитии страна Восточной Европы. Ключевое слово «отстающая». Мы не великие, не ничтожные, мы такие же, как и другие страны, только отстаем в развитии. Второе — развитие зависит только от нас. Третье — для этого мы должны не только много работать, но и пристально следить за теми, кто склонен присваивать результат нашей работы, за нашими властями, которые себя скомпрометировали изрядно. Четвертое и главное — мы должны отделиться от России.