Идея продажи Аляски Соединенным Штатам возникала и раньше. Впервые, правда, в качестве фиктивной продажи, она возникла накануне Крымской войны. Опасаясь, что Англия, обладавшая мощным флотом, отторгнет далекую, и незащищенную колонию, Россия решила оформить ее фиктивную продажу США. Рассчитывали, что с американцами Великобритания связываться не станет. Однако фиктивная продажа не состоялась, очевидно, из-за юридической уязвимости. Больше того, чтобы как-то сохранить свои заморские территории, в 1854 году, буквально накануне Крымской войны, Россия подписала с Англией так называемую «конвенцию о нейтрализации». Ее суть заключалась в том, что Россия обязалась не продавать Аляску Соединенным Штатам. Великобритания этого крайне опасалась. Именно подписанная накануне войны «конвенция о нейтрализации» и исключила посягательство Англии на совершенно незащищенную Русскую Америку.
К середине 1860-х годов обстановка в мире изменилась. Тем не менее об идее приобретения Аляски в Вашингтоне не забыли. «Не готова ли Россия продать свои американские территории? Ведь ваша страна нуждается в средствах», — примерно так спросили Э. Стекля, российского посланника в Вашингтоне. Э. Стекль ответил, что это невозможно, но петербургское начальство о разговоре, естественно, проинформировал. В это время Россия действительно остро нуждалась в деньгах. Финансовое положение страны после Крымской войны было крайне тяжелым.
Между тем, как выразился великий князь, Соединенные Штаты в середине XIX века энергично проводили «округление» своей территории. Увязшему в европейских войнах Наполеону они предложили продать принадлежавшую Франции Луизиану. Император понял смысл предложения: «не продадите — возьмем сами» — и согласился. За пятнадцать миллионов долларов Франция продала огромную территорию, составляющую сегодня двенадцать центральных штатов. В аналогичном положении оказалась и Мексика. За пятнадцать миллионов долларов настойчивому покупателю она уступила Калифорнию. Купля-продажа состоялась после того, как у нее силой был отнят Техас.
Слово «кругление» в середине XIX века в США было в ходу. В стране буквально царило опьянение от непрерывно расширяемой территории. «Америка — для американцев!» — таков был смысл доктрины, провозглашенной президентом Д. Монро еще в 1823 году. В выступлениях государственных деятелей постоянно звучала мысль: «Сама судьба предопределила Соединенным Штатам владеть всем континентом». Государственный секретарь Уильям Стюарт, ставший позднее главным действующим лицом в купле-продаже Аляски, как-то сказал: «Стоя здесь (в Миннесоте — Ю. К.) и обращая взор к Северо-Западу, я вижу русского, который озабочен строительством гаваней, поселений и укреплений на оконечности этого континента как аванпостов С.-Петербурга. Я могу сказать: “Продолжай, строй свои аванпосты вдоль всего побережья, вплоть до Ледовитого океана — они станут аванпостами моей собственной страны — монументами цивилизации Соединенных Штатов на Северо-Западе”».
Нет, не без оснований стратегически мыслящий великий князь Константин Николаевич предполагал, что в дальнейшем «округление» Соединенных Штатов может коснуться и русских колоний. Его брат, император Александр 11 понимал это тоже, но колебался. С территорией, которую открыли русские, и которая почиталась «российской гордостью», расстаться было трудно.
Отношения России с Соединенными Штатами в те годы были не просто дружественными, но даже сердечными. Во время Крымской войны США открыто заявили о своей поддержке России. Они активизировали торговлю с Россией, поставляя ей оружие и снаряжение, сообщали о передвижении кораблей противников, были готовы даже послать своих добровольцев. Россия эту поддержку не забыла. Во время Гражданской войны Севера с Югом, когда решалась судьба неделимости США, единственной державой, заинтересованной в целостности Соединенных Штатов, была Россия. «Для нас нет ни Севера, ни Юга, — писал вице-канцлер А.М. Горчаков, а есть Федеральный союз… разрушение которого мы наблюдали бы с прискорбием… мы признаем в Соединенных Штатах только то правительство, которое находится в Вашингтоне».