21 декабря снаряженные для дальнего плавания фрегаты «Амстердам-Галлей» и «Декрон де-Ливадо» покинули Ревельский рейд. Шедший флагманом «Амстердам-Галлей», зайдя в Рогервик, принял на борт Д. Вильстера. До этого вице-адмирал жил здесь «под большим секретом, почти в заточении». Из Рогервика экспедиция в полном составе отправилась на Мадагаскар. Однако в пути, еще в Балтийском море мореплавателей встретил жестокий шторм. Оба фрегата получили значительные повреждения, а флагманский «Амстердам-Галлей» дал еще и сильную течь. Д. Вильстер счел невозможным продолжать плавание и 31 декабря 1723 года вернулся в Ревель. Случившееся «сильно огорчило государя, но не изменило его намерений, и потому повелено было немедленно приступить к исправлению судов». По выражению генерал-адмирала Ф.М. Апраксина Петр принял «нещастие с немалой болезнью», но, не желая отказываться от начатого дела, требовал, чтобы корабли были «с величайшем поспешанием исправлены или в случае полной негодности заменены другими». По тону писем Ф.М. Апраксина можно судить, что экспедиции Петр придавал большое значение. По поводу его неудовольствия генерал-адмирал был в большой тревоге. «Для Бога, неусыпно и всеми силами, — писал он в Ревель, — сию беду с рук своих не продолжая времени сведите, понеже ничто так не потребно как скорая их (кораблей. — Ю. К.) отправление; а ежели (от чего Боже сохрани) вашею неповоротливостью от вояжу своего они остановятся, то можете понести немалое бедство».
Вскоре Д. Вильстер доложил Петру, что для столь дальнего плавания оба фрегата ненадежны и просил их заменить. 18 февраля 1724 года генерал-адмирал Ф.М. Апраксин известил Д. Вильстера о решении императора. «Его Императорское Величество по прежнему вашему доноше-нию указал: вместо определенных Вам “Амстердам-Галей” и “Декрон де-Ливидо” принять “Принц Евгениус” или выбрать из других кораблей, обретающихся в Ревельском порте… Извольте о том быть известны и чинить исправление себя, в чем надлежит по лучшему своему рассуждению… сколько возможности будет, старайтесь, чтоб Вам из Ревеля взять свой путь без продолжения времени».
Однако прошло меньше месяца и в феврале 1724 года Д. Вильстер получил от императора распоряжение отложить отправление кораблей «до другого благоприятного времени для отправления судов в Индию». По существу, на этом экспедиция русского флота на Мадагаскар и закончилась.
Что же побудило Петра I в столь короткое время отказаться от мадагаскарской экспедиции? Почему менее чем через месяц встал вопрос о более благоприятном времени отправки экспедиции и к тому же не на Мадагаскар, а прямо в Индию? Как сказано в одной из старых публикаций, «причина, по которой отказались от нее (экспедиции. — Ю. К.) документами не выясняется…».
Можно лишь предположить, что Петру стали известны последние сведения о мадагаскарских пиратах и о судьбе их предводителя. Община пиратов к тому времени была уже разгромлена английским флотом, а ее «адмирал» ожидал своей печальной участи в лондонской тюрьме. Все это Петр мог узнать непосредственно от шведского командора К. Ульриха, отправившегося в 1722 году на Мадагаскар во главе эскадры, состоявшей из шести кораблей, замаскированных под купеческие. Известно, что, достигнув берегов Испании, эскадра вернулась в Швецию.
Как раз в феврале 1724 года К. Ульрих через своего родственника, ревельского вице-губернатора Фридриха фон Ливена, передал Ф.М. Апраксину свое желание прибыть в Петербург и приватно встретиться с императором. Возможно, что информацию о судьбе пиратов Петр получил от своего тайного осведомителя в Лондоне, который мог своими глазами видеть арестованного Моргана.
Если это было так, то экспедиция теряла смысл. Факт покровительства пиратам мог отрицательно отразиться на престиже России в Европе. Если бы взамен Россия получила ощутимую выгоду, на это можно было бы закрыть глаза, но при новых обстоятельствах выгода казалась весьма сомнительна, это, очевидно, и заставило Петра не рисковать без нужды авторитетом империи и отказаться от экспедиции на Мадагаскар. Не случайно, приказав Д. Вильстеру дождаться нового «благоприятного времени для отправки судов в Индию», Петр даже не упомянул Мадагаскар. Что же касается «королевства», или «республики» пиратов на Мадагаскаре, то к началу 1724 года она практически перестала существовать. Такова краткая история первой попытки России приобрести заморскую территорию.