Сложившаяся в X–XI веках в принципе централизованная власть князя при всех ее слабостях давала организационную основу для дальнейшего развития авторитаризма. Для анализа истоков возникновения большого общества следует вновь вернуться к древним синкретическим сообществам. Исследования свидетельствуют, что в древнеславянских представлениях в качестве тотема выступали «князь» и «княгиня». Первое означало «тотем-мужчину», второе — «тотем-женщину» [11]. «В условиях первобытного родового строя князь (от корня «кънъ» — основа) был главой семьи и главным исполнителем обряда. В русском крестьянском быту XIX в. жениха и невесту во время свадьбы называли «князем и княгинюшкой». На таком семейно-родовом уровне «князь», очевидно, расценивался как глава житейских дел и как руководитель семейных религиозных заклинаний» [12]. В этих социальных и культурных формах культивировался синтетический архаичный принцип нерасторжимости власти, собственности и жреческо-идеологических функций, что органически легло в основу новой государственности. Развитие по этому пути позволяет говорить о существовании типа большого общества, получившего название азиатского способа производства, фигурирующего также под названием государственного способа производства [13], а также политарного [14]. Его называют еще кабально-общинным, а также потестарной (властной) формацией. Для него было характерно подчинение хозяйственной деятельности государству. Это общество может быть названо синкретическим, так как господство синкретизма сохранилось здесь в сфере ценностей, в стремлении ориентировать воспроизводство на тотемическое мышление. Оно ориентировано на нерасчлененность знания, ценностей, власти, собственности, социальных отношений, которые рассматриваются как результат активности внешнего для личности субъекта. Важнейший аспект тотемического мышления — стремление субъекта отдать себя под власть сильного, носителя тайн жизни, высших ценностей.
«Без бога свет не стоит и без царя не правится»
Инверсионный переход от соборности к авторитаризму может быть интерпретирован не только как переход к власти князя, но и как основа ее обожествления. По сути дела, это все та же архаичная инверсионная схема, где человек осознает себя лишь в сопричастии к высшей сакральной точке, опасаясь гибельного отпадения. На этой основе может формироваться деспотическое государство, охватывающее большие территории и многие народы. Для него характерен перенос на первое лицо ценностей тотема, потомка тотема, отца, божества, экстраполяция на него древней модели мира. «Без Бога свет не стоит и без царя не правится». Это лицо является, по крайней мере в тенденции, собственником и абсолютным господином, владыкой всех вещей и людей. Однако авторитарная версия может приобретать и иные формы, которые, в частности, можно рассматривать как разные формы антигуманизма [15].
Большому обществу противостоят локальные миры, опирающиеся на ту же культуру, например, догосударственные локальные сообщества, сельские общины, для которых все, что лежит за границами деревни, может представлять враждебный антимир. И локальные миры, и большое общество пытались установить свою монополию на ресурсы, на землю, власть, на жреческие функции и т. д. и тем самым могли вступать в ожесточенное соперничество. Монополия обеспечивала неизменность натурального хозяйства, циркуляции его плодов, что поддерживало в обществе определенную стабильность. Между этими крайними полюсами возможно формирование миров среднего уровня. Они выступают как большое общество по отношению к локальным мирам и как локальные миры по отношению к большому обществу. Именно сюда относятся вотчины. Над волостью и селом «надстраивался новый этаж, появлялся собственник, хозяин земли и людей, сам в свою очередь зависимый от князя» [16]. Каждая из этих форм сообществ стремилась утвердиться, оттесняя другие. Ситуация усложнялась возникновением новых социальных форм (например, поместий). Общинники могут бороться с вотчинниками, объединяясь с властью большого общества. Порядок, выдвигающий локальные миры среднего уровня в качестве господствующей формы, выступает как феодализм. «Стадиальный «классический» доренессансный европейский феодализм совпадает с ранней фазой в цикле развития традиционного Востока, близкой к первобытности и связанной с децентрализацией. Вне Европы — феодализм лишь элемент цикла» [17]. Феодализм следует рассматривать как этап на пути формирования максимально централизованной государственности, а также как возможный этап на пути обратного движения.