Своеобразный взгляд на проблему, периодически выдвигающуюся в разряд дискуссионных, проявили авторы исследования «Крим в етнополітичному вимірі»[343].
2. В тылу у белых
Летом 1919 г. Крым оказался в глубоком тылу белых, к действиям которых присоединились иные антисоветские силы, в частности, повстанческие отряды под командованием атамана Н.А. Григорьева[344].
Как выше отмечалось, в конце зимы – весной Григорьев, оставив со своей повстанческой дивизией армию С.В. Петлюры, перешел в лагерь красных и сыграл определяющую роль в изгнании с Юга Украины антантовских интервентов. И вдруг 9 мая 1919 г. он издал Универсал к украинскому народу, которым фактически объявил выступление против правительства Х.Г. Раковского. Распространяемая в листовках платформа Н.А. Григорьева особо не отличалась от позиций других повстанческих атаманов той поры. С одной стороны, отрицание советской власти и государственности («Народ украинский! Бери власть в свои руки. Пусть не будет диктатуры ни отдельного человека, ни партии!»). С другой – отрицание всякой государственности вообще («Долой политических спекулянтов! Долой насилие справа! Долой насилие слева!»). И, наконец, абстрактный призыв: «Да здравствует диктатура работающего народа, пусть живут мозолистые руки крестьянина и рабочего!». Эта диктатура представлялась как свободно избранные народом Советы, вплоть до Всеукраинского съезда Советов, он «даст нам правительство, которому мы подчинимся и свято выполним волю его»[345]. Своей внутренней противоречивостью григорьевский подход очень напоминал махновскую пропаганду, что, возможно, в конечном итоге и привело Н.А. Григорьева к Н.И. Махно.
Однако, несмотря на всю свою сумбурность, аморфность, стратегическую абстрактность, неопределенность, подобные лозунги находили отклик в протестной народной душе. На сторону Н.А. Григорьева перешло даже несколько красноармейских частей, бойцы которых до того плечом к плечу сражались против иностранных интервентов, противостояли белым. Под руководством Григорьева и его штаба, который располагался в Александрии, находилось до 15 тыс. бойцов, 52 орудия, 700 пулеметов, 10 бронепоездов[346].
Сравнительно нетрудно и быстро григорьевцам удалось овладеть достаточно обширным районом с такими крупными городами, как Екатеринослав, Черкассы, Кременчуг, Николаев, Херсон. Однако уже к концу мая (т. е. буквально через две декады) выступление Н.А. Григорьева захлебнулось, было подавлено частями красных под командованием К.Е. Ворошилова. В боевых действиях против григорьевщины приняли участие группа советских войск под командованием П.Е. Дыбенко и корабли Днепровской военной флотилии. 13 мая 1919 г. от повстанцев был освобожден Елисаветград, 14 мая Екатеринослав, 19 мая Кременчуг, 21 мая Черкассы. Развивая наступление, 22 мая советские войска заняли Александрию – «столицу» атамана.
После ликвидации григорьевщины значительная часть Северной Таврии попала в поле влияния Революционной повстанческой армии Н.И. Махно. Вскоре начался процесс проникновения на полуостров с моря деникинских частей.
Корпус генерала Н.Н. Шиллинга одновременно с отрядом Я.А. Слащева прорвал оборону армии П.Е. Дыбенко. 24 июня 1919 г. белые захватили Симферополь. Крымская советская армия, оказавшись под угрозой полного окружения, предприняла отступление и через Перекоп вышла к Днепру у Каховки. В начале июля деникинцы при поддержке артиллерии кораблей Антанты начали наступление на Херсон и Александровск.
После захвата Крыма на полуострове установился военный режим во главе с генерал-лейтенантом Н.Н. Шиллингом. Сразу же были отменены все законы, приказы и распоряжения советской власти и Крымского краевого правительства, восстановлена Таврическая губерния, Бердянский, Мелитопольский и Днепровский уезды 25 июня включены в ее состав[347]. В июле 1919 г. А.И. Деникин назначил таврическим генерал-губернатором графа В.С. Татищева, бывшего министром в правительстве С. Сулькевича. Политическое и экономическое положение в Крыму серьезно осложнилось. В ответ на репрессивные акции нарастало подпольное партизанское движение.
Естественно, никаких отношений с правительственными институциями Украины в условиях господства в Крыму деникинцев не было. Их в принципе не могло быть, поскольку монархические симпатии и ориентации на возрождение единой неделимой России, категорически исключавшей возможность государственности Украины в любом статусе, не давали даже малейших надежд на взаимопонимание и тем более на сотрудничество. Разъясняя известному приверженцу монархической идеи В.В. Шульгину сущность своей позиции, трактуемой как программа «непредрешения» формы государственного устройства России до созыва Всероссийского Учредительного собрания, А.И. Деникин писал: «В течение долгих, долгих месяцев я веду по мере сил борьбу за спасение России. В последнее время во главе Добровольческой армии. Прямо, открыто и никогда не отступая от единственной, не допускающей разнотолков, цели – Единая, Великая, Неделимая Россия. Все остальное, включая и образ правления, – для меня сейчас вопросы второстепенные – способы, формы, но отнюдь не самодовлеющая цель. Теперь не время сводить политические счеты, проявлять нетерпимость, разделять силы и средства по «именам» и «платформам». Все силы государственные должны быть использованы для воссоздания Великодержавной России, свободной от власти черни и германского ига. Потом между собой разберемся»[348].
344
Очерки истории Крымской областной партийной организации. С. 79–81;