В источниках можно найти прямые указания на практическое применение указа 1587 г. Одним из первых новым указом воспользовался сам правитель. «И в даче лета 7095-го июля в 15 день, — значилось в документах Поместного приказа, — написано: дано Борису Годунову в подмосковное поместье и в оклад в Московском уезде… 214 четвертей»[143]. Главные владения Годунова (его «приданая» вотчина, полученная от М. Скуратова) располагались в бывшем опричном уезде — Малом Ярославце. В столичном уезде у него была лишь небольшая вотчина — на 113 четвертей. По проекту Адашева, вотчинники Московского уезда лишались права на получение подмосковного поместья. Правительство Годунова и Щелкалова то ли не подтвердило этого правила, то ли сделало исключение в пользу правителя. Меры царя Федора в некоторых отношениях знаменовали возврат к политике Адашева. Составление списков «тысячи лучших слуг» и Дворовой тетради 1552 г. явилось важным этапом в формировании так называемого государева двора. Разрабатывая проект испомещения «лучших слуг», правительство рассчитывало привлечь на столичную службу дворян из разных местностей, включая отдаленную Новгородско-Псковскую землю. Через два года оно отказалось от этого намерения. Никто из новгородских «лучших слуг» не попал в Дворовую тетрадь. Списки Дворовой тетради, как значилось в ее заголовке, включали только дворян Московской земли[144]. Отдаленность Новгорода затрудняла как привлечение местных помещиков на столичную службу, так и решение в московских приказах земельных дел помещиков, принадлежавших к составу новгородской «кованой рати». В связи с этим власти разделили высшее военное ведомство, организовав подле Большого Разрядного приказа Новгородский Разряд[145]. Большой Разряд ведал служилыми людьми Московской земли. В его стенах и была составлена Дворовая тетрадь. Помещики Новгорода, Пскова, Великих Лук не попали в списки московского двора. Они служили по своим уездам и пятинам.
По подсчетам А. А. Зимина, в середине XVI в. «государев двор» насчитывал около 3 тыс. человек[146]. Однако его реальный состав был меньше, чем списочный. Дворовая тетрадь 1552 г. пополнялась на протяжении десятилетия. За это время немало дворян погибло в ходе военных действий в Ливонии и Казанском крае. Надо учитывать также и естественную убыль людей за десятилетие. Б. Н. Флоря насчитал в различных списках Дворовой тетради 50-х годов более 400 помет о смерти либо отставке служилых людей[147]. На место выбывших «прибирали» других дворян, имена которых заносили в тетрадь. В середине 50-х годов власти осуществили военную реформу в целях упорядочения поместной службы. Возможно, что реформа также повлияла на количественный состав «государева двора». Мало вероятно, чтобы состав «двора» обновился за десятилетие более чем на одну треть. Следовательно, в середине 50-х годов «дворовую» службу фактически несли не менее 2 тыс. человек. Между тем в дворовом списке царя Федора значилось около 1100 лиц[148]. Таким образом, за четверть века состав «государева двора» уменьшился примерно вдвое или более того. Этот вывод полностью согласуется с наблюдением об общем сокращении численности дворянского ополчения во второй половине XVI в.[149]
Не следует забывать, что в годы опричнины «двор» претерпел раскол. Верхи земского дворянства в полной мере испытали на себе действие опричных земельных перетасовок и террора. Судя по синодикам, казни подверглось более 500 дворян и членов их семей. Однако значительная их часть принадлежала не к Московскому, а к Новгородскому Разряду, поэтому влияние террора на сокращение «двора» не следует и преувеличивать. Существенное влияние на численность «двора» оказали громадные потери, которые понесло дворянское ополчение в многочисленных сражениях с татарами, шведами, литовцами и поляками в ходе 25-летней Ливонской войны. Еще более важной причиной общего сокращения «двора» было запустение фондов поместной земли в итоге «великого разорения» 70—80-х годов XVI в. Поместье, надежно обеспечивавшее служебное положение членов «двора» в середине века, пришло в упадок и обезлюдело к концу века. Обеднев, дворяне неизбежно опускались в разряд провинциальных детей боярских. Некоторых из них социальная деградация низвела на еще более низкий уровень.
143
144
Впервые на значение этого факта указал Б. Н. Флоря. Он с полным основанием отверг гипотезу о дефектности дворовой тетради и пришел к заключению, что тетрадь представляла собой список лишь части «государева двора» (
145
Из записки о московском приказном управлении следует, что в состав Боярской думы входили два разрядных дьяка — «Розряду Московского Большого» и «Розряду Ноугороцкого» (АИ, т. И, № 355, с. 422).
148
Это количество вычислил А. Л. Станиславский на основании списка двора царя Федора 1588–1589 гг. (ЦГАДА, ф. 210, столбцы Московского стола, № 751, столпик 3). Список двора Федора впервые введен в научный оборот А. Л. Станиславским и С. П. Мордовиной. О датировке списка см.: